Шепот на ветру
Шрифт:
– Можно и потерпеть, лишь бы быть уверенным, что ей ничто не грозит, - сказал Питер.
– Ей ничто не будет грозить, - пообещала принцесса.
– А почему тебя держат как в тюрьме?
– спросил Питер.
– Я ведь пришел спасти тебя. Я должен знать твое имя и вообще все о тебе.
– Меня зовут Лована. Тебе нравится? На языке аборигенов оно означает "первая дочь".
– По-моему, чудесное имя.
– Мне тоже нравится.
– Расскажи о себе еще.
– О, мне столько надо тебе рассказать! Как замечательно, когда есть кому рассказывать. Сначала я расскажу, как я ощущаю мир.
И она поведала Питеру о том, что мир полон тайн и красоты, о том,
– Я знала, что только в юности можно открыть свою душу внешнему миру, - говорила принцесса.
– Мне хотелось все подержать в руках, прислониться щекой ко всему, что растет. Но в юности надо и учиться. Меня заперли в четырех стенах и не давали смотреть, как в лесу растут орхидеи. Мне пришлось склоняться в этой комнате над книгой и учиться, но страниц я почти не видела - мысленно я танцевала среди деревьев и подбрасывала в воздух цветы. И вот король и королева - а они очень строгие родители - решили не выпускать меня отсюда, пока я не сдам экзамены и не получу матрикул, и каждое утро они читают мне нотации. Кривой Мик читает тебе нотации?
– Нет, - ответил Питер.
– Он меня любит. Он ни за что не стал бы так делать. Когда я был маленьким, он показал мне всех птиц в лесу, всех зверей, все цветы. О жизни в буше я узнал все, что мог. Потом он читал мне книги обо всем на свете, а когда я подрос, я стал читать сам. Вот так я и выучился.
– Мой папа все делает иначе, - сказала Лована.
– Он любит стоять надо мной и говорить: "Я не желаю, чтобы моя дочь была более невежественной, чем другие девочки. Все дети в моем замке сдали экзамены и получили матрикул. Мне хочется тобой гордиться, а когда другие говорят мне, что их дочки уже сдали экзамены, мне от стыда некуда глаза девать. Я хотел бы иметь право ответить им, что моя дочь тоже получила матрикул. Как ты сможешь существовать в этом мире, если не будешь знать больше других? Твоя беда в том, что ты ленива и не хочешь заниматься. Мы с твоей матерью не можем на равных общаться с другими людьми, зная, что у нас глупая дочь. Как только ты сдашь экзамены, я тебя освобождаю. А до тех пор принцам и рыцарям бесполезно добиваться твоей руки. Я поставлю перед ними невыполнимые задачи и отрублю им головы".
"Именно так, - говорит и моя мать - королева.
– Подумать только, дочь сэра Реджинальда Малтраверса уже получила матрикул, а ей всего пятнадцать лет! И теперь весьма состоятельный принц предлагает ей руку и сердце. А он принадлежит к одной из лучших семей".
"Это позор!
– подводит итог король".
– Как я рыдала, - продолжала Лована.
– Мне никогда не сдать этот экзамен, и никогда не суждено выйти отсюда, если ты меня не спасешь.
– По-моему, ты совсем не глупа, - сказал Питер.
– Стоит на тебя взглянуть, чтобы это понять. Я тебя заберу отсюда, и, когда ты станешь взрослой, мы поженимся. Ты будешь жить у нас с Кривым Миком, помогать нам готовить завтрак, кормить птиц и животных. Мы будем убирать дом, застилать постели и угощать гостей чаем. Мы купим тебе небольшую лошадку, такую, как Мунлайт, и каждый день мы будем ездить по бушу. Я научу тебя колоть дрова для печки и жарить на углях котлеты. И еще мы будем читать сотни книг.
– Как чудесно!
– воскликнула Лована.
– Мне здесь не разрешают делать ничего похожего, а мне бы хотелось этого больше всего на свете. Я с удовольствием буду колоть дрова и жарить на углях котлеты. А сейчас, если я проголодалась, мне стоит позвонить в колокольчики. Видишь, вон они стоят.
Рядом с ее постелью висела полка, и на ней Питер увидел ряд колокольчиков.
–
– Ты сможешь все делать, но мы будем тебе помогать. Мы всегда помогаем друг другу. Если я заболею, то помогать не смогу. Тогда уже тебе придется делать все самой.
– Как вы, наверно, замечательно живете!
– сказала Лована.
– Вы, наверно, такие счастливые!
– Да, мы счастливы, - ответил Питер.
– Но сейчас я беспокоюсь за Серую Шкурку. Хорошо бы ты сдала экзамен прямо сегодня. Тогда тебя бы отпустили, и мы смогли бы найти ее.
– Я не очень умна, - грустно сказала Лована, - в этом вся беда. Эти экзамены я никогда не сдам.
– Нет, сдашь, - сказал Питер.
– Гляди, у меня для тебя подарок. Он вынул из маленькой сумочки, висевший у него на шее, Волшебный Лист и протянул его принцессе.
– Возьми его. Сожми в руке. Ну, пожалуйста. Это удивительный Лист. Вот увидишь.
Лована взяла Лист и крепко его сжала. И понемногу она начала меняться. Она стала еще более прекрасной, чем раньше. Улыбка, озарившая ее лицо, была так непередаваемо хороша, что Питер чуть не закричал.
Подарок изменил и Питера: он стал благороднее и мужественнее.
– Ты вдруг так изменился...
– сказала Лована.
– Мне тоже это показалось... А ты сама что-нибудь чувствуешь?
– Невероятно, но мне хочется сдавать экзамены прямо сейчас! Не понимаю, что со мной случилось?
– Тебя любят, ты нужна людям, - ответил Питер.
– Ты сдашь любой экзамен. Звони своему учителю.
– Звоню. Спрячься в моей спальне, и я его позову.
Она закрыла за Питером дверь спальни и позвонила в самый маленький колокольчик. Учитель явился мгновенно. Он уже стучал в дверь, когда принцесса еще не кончила звонить.
– Войдите!
– отозвалась принцесса. В комнату вошел сутулый человек в перепачканном мелом черном кителе и в очках со стальной оправой, причем очки сидели на кончике его носа так, что он мог смотреть поверх них.
– Ваше Высочество закончили заниматься?
– спросил он.
– Да, закончила, и закончила навсегда, - ответила Лована.
– Я хочу прямо сейчас сдавать экзамены. Принесите мне вопросы, пожалуйста.
– Но, Ваше Высочество, - пытался возразить учитель.
– Вы отлично знаете, что три раза вы уже проваливались. Вы еще совсем не готовы сдавать ни один экзамен. Понимаете, сидеть над раскрытой книгой - еще не значит выучить ее. Необходимо собраться. Кроме того, я уверен, что вы не помните дату казни Карла I. Или Уота Тайлера. Или разницу между полуостровом и мысом.
– Я знаю абсолютно точно, в каком году он был казнен, и знаю, что казнить людей жестоко. Я помню все до единой книги, которые читала о мысах и об Уоте Тайлере. Немедленно дайте мне экзаменационные вопросы.
Лована верила в Волшебный Лист.
– Хорошо, хорошо, - проворчал учитель.
– Но король будет страшно недоволен, если вы снова провалитесь.
Он ушел за вопросами и через некоторое время вернулся, держа в руке несколько больших листов.
– Итак, перед вами экзаменационные вопросы, - высокопарно начал он.
– Садитесь за стол и отвечайте на них. Разговаривать запрещается. Я буду сидеть и следить за временем.