Шепот ночи
Шрифт:
Заметив черноволосого мужчину, Думитру нахмурился и напрягся, но запыленный путник улыбнулся и поклонился им обоим.
– Мой дорогой граф, – сказал он по-немецки, блеснув маленькими умными глазами, – я слышал, что вы женились, но не ожидал, что буду иметь удовольствие познакомиться с новобрачной. Если ее нрав столь же хорош, как и лицо, то вы счастливейший человек на свете.
– Не завидуйте, потому что это не так, – тут же парировала Алси.
Вместо того чтобы возмутиться, мужчина расхохотался:
– Блистательно! Она похитила мое сердце.
Думитру, однако,
– Графиня, – сказал он с официальной сухостью, – позвольте представить вам Николая Ивановича. Он один из дипломатов, о которых я вам говорил.
– Приятно познакомиться, – ответила Алси и вопросительно взглянула на Думитру. – Надеюсь увидеть вас за ужином.
– Боюсь, это невозможно, – остудил ее пыл Думитру. Он тут же проводил русского гостя в свой кабинет.
Алси его больше не видела, неожиданный визитер уехал на следующее утро. Когда она попыталась заговорить на эту тему с мужем, он сказал:
– Чем меньше ты будешь иметь дел с подобными людьми, тем спокойнее будет нам обоим.
Алси больше не настаивала.
Почти каждый день они после обеда выезжали верхом, если дела не требовали присутствия Думитру, а Алси не приходила в голову внезапная математическая идея, которую следовало немедленно изложить на бумаге. Если Алси хотелось подумать на досуге и проехаться, а Думитру был занят, она отправлялась на прогулку в компании вооруженного конюха. Хотя с тех пор, как сербские гайдуки и местные бандиты наводили страх в этих местах, прошло пять лет, Думитру настоял, чтобы она на всякий случай выезжала под охраной, а поскольку конюх никогда не вмешивался в ее маршруты, она свыклась с этой разумной предосторожностью.
Однажды, вернувшись с такой прогулки, она услышала в холле незнакомый грохочущий голос и остановилась.
– Где моя жена?
Алси застыла у подножия лестницы. Мужчина говорил по-немецки, но и без этой отличительной черты человека благородного происхождения по одному тону было понятно, что он привык отдавать приказы. Насколько она понимала, только один человек мог явиться в замок Северинор и потребовать вернуть похищенную жену.
Она вглядывалась в коридор, ведущий в главный зал. В профиль к ней там лицом к лицу стояли двое мужчин: Думитру и светловолосый незнакомец. Алси затаила дыхание, желая посмотреть, какая сцена тут разыграется. Если один из них краем глаза заметит малейшее движение, ее поймают. Хоть бы какая-нибудь портьера, подумала Алси, чтобы спрятаться, как Полоний в покоях королевы Гертруды, но, увы, на голых стенах ничего не было, поэтому ей пришлось прошмыгнуть за угол.
Ненадежное укрытие, но, по крайней мере, отсюда у нее был прекрасный обзор. Пока мужчины испепеляли друг друга взглядами, Алси могла подробно рассмотреть златокудрого незнакомца. Он был ростом с Думитру, но по сравнению с атлетической фигурой ее мужа как-то романтически строен. Удивительно, что он обладал таким густым раскатистым голосом. Алси узнала прекрасные юношеские черты, запечатленные на миниатюре в медальоне, который она до сих пор хранила в своей спальне.
Янош Бенедек. Конечно, это он.
– Ты украл ее, подлый шпион! – обличал Бенедек. Слова эхом отдавались
Барон не замечал Алси, а Думитру смерил ее быстрым понимающим взглядом. Алси не шелохнулась.
– Она теперь моя жена, Янош, – сказал Думитру. – Мне от тебя ничего не нужно, потому что ни при каких условиях я не отдам ее.
– Она без ума от меня, – надменно заявил самоуверенный барон. – Она знает мою прекрасную душу. И если она теперь твоя жена, то исключительно потому, что ты принудил ее к этому. Но я не стану держать на нее зла за это. Слабость женщины – это ее величайшее достоинство и огромный недостаток. Если рядом нет мужчины, на которого можно положиться, она не может нести ответственность за то, что ее сбили с пути истинного.
Думитру скрестил на груди руки, скорее задумавшись, чем защищаясь. Вместе они являли собой странную картину: ее муж и мужчина, который должен был им стать. Оба с длинными волнистыми волосами и чисто выбритыми лицами, но на этом сходство кончалось. Лицо Бенедека светилось юностью и искренней верой в свою правоту, от Думитру же исходила какая-то древняя, лишенная эмоций уверенность. Казалось, Думитру понимал, какую шутку сыграла с ним судьба. Алси восхищалась Бенедеком, зная его только по письмам. Когда она увидела его воочию, барон оказался еще более ослепительным, но по сравнению с Думитру – поверхностным, он словно был покрыт блестящей фольгой, тонкой и бессмысленной.
– Она вышла за меня, когда узнала, что ты мошенник и пообещал ей баронский титул, на который не имеешь права, – возразил Дум игру.
Алси сообразила, что ее муж умышленно провоцирует Бенедека, старается довести до бешенства, чтобы тот продемонстрировал перед ней свои худшие качества. Почему Думитру решил, что это необходимо? Разве он не знает, что она довольна своим выбором?
Алси внезапно пришло в голову, что это ее первый шанс покончить со своим замужеством, если она того пожелает, и, должно быть, последний. Думитру понимает это так же хорошо, как и она, отсюда этот спектакль, в который неразумно включился Бенедек. Думитру ей не верит, не верит себе, что завоевал ее.
– Чтобы быть бароном, мне не нужно императорского соизволения, – с чувством превосходства взглянул на Думитру Бенедек. – Мое наследие доказывает благородство происхождения. Я не даю пустых обещаний. Из того, что я писал, можно сделать ложные выводы, но в делах я предельно честен. Как бы то ни было, я тебе не верю. Она не могла меня так легко забыть. Она приехала сюда, чтобы выйти за меня замуж, и, видит Бог, она это сделает.
Неужели и в письмах он был таким же тщеславным и напыщенным? Алси так не думала, но теперь едва могла вспомнить его слова. «Думитру, Думитру, что ты с нами делаешь?» – безмолвно вопрошала она и, наблюдая этот фарс, чувствовала себя оскорбленной и униженной.