Шерлок Холмс и дело о шахматной доске (сборник)
Шрифт:
Я сразу же поняла, чем чревата эта ситуация. Я боялась, что Александров подложил улики, которые по его наводке обнаружит британская полиция. И все, что мы с Иваном планировали в «Либерти-хаус», в один миг будет уничтожено.
Я поделилась с Софьей своими опасениями и приняла решение немедленно вернуться в Лондон, чтобы она вытащила портфель, а я его осмотрела. Признаюсь, на обратном пути мы обе страшно волновались. По возвращении я осталась на ночь в отеле, а Софья отправилась в «Либерти-хаус». Затем мы собирались встретиться в квартире Виктории, куда я намеревалась прибыть позже. Если в
Но, как мы теперь знаем, было слишком поздно. И «Либерти-хаус» погубила не полицейская облава, подстроенная охранкой, а ложные доказательства того, что Иван Мышкин и граф Кропотский работают на царское правительство. И какие абсурдные приводились улики! Как сотрудники охранки, так и Иван были мастерами шифровки и умели пользоваться невидимыми чернилами. Охранка никогда не отправила бы письмо с текстом, доступным для понимания непосвященных, а Иван никогда не спрятал бы его так небрежно. К тому же я доподлинно знаю, что легендарная Организация Нечаева никогда не существовала и любые распоряжения оттуда означают лишь одно: обман продолжается.
Охранка, должно быть, каким-то образом сообщила об этом портфеле Петру Богдановичу и выдала свою фальсификацию за послание от Организации. Таким образом русская тайная полиция уничтожила Ивана и графа Кропотского, не нарушая никаких британских законов. Казнь осуществили сами революционеры, приняв за чистую монету ложную информацию о сотрудничестве с охранкой.
Представьте себе, какая буря поднялась в душе у Софьи, когда она поняла, что ее поступок привел к убийству двух человек, с которыми она делила кров и устремления! Она понимала, что я непременно узнаю, какой страшный вред она нанесла подпольной борьбе. Кроме того, охранка теперь шантажировала бы Софью, заставляя совершать новые чудовищные преступления. Думаю, она не могла больше жить со всем этим…
– Да, это наконец объясняет, почему Софья бросилась под поезд, – медленно сказал Холмс.
– Иван был серьезной опорой нашей вооруженной борьбы, непревзойденным организатором, – пояснила Анна Перовская, глядя на моего друга очень серьезно. – Граф Кропотский имел еще большее значения для дела революции. Он сделал все, чтобы о нас услышали в Великобритании, и вдохновлял пожертвования, которые поддерживали движение сопротивления царизму за пределами России. Да, это я предупредила графа Кропотского, как только услышала о фальшивом письме, с помощью которого охранка спровоцировала нападение на него.
Этим посланием охранка планировала создать нам много неприятностей. Ради достижения цели тайная полиция даже пожертвовала одним из своих реальных шпионов, жалким Борисом. В охранке предполагали, что он во всем признается, благодаря чему ложь будет выглядеть правдой.
Я не знаю, как именно охранка обманула Петра, подкинув информацию о портфеле, но он и сам довольно легко поддавался заблуждениям, мистер Холмс. Посмотрите, как просто Богданович клюнул сегодня на вашу записку. Он поверил бы во что угодно, лишь бы чувствовать собственную важность, – горько заметила Перовская.
Я внимательно слушал прекрасную революционерку. Анна допускала вероятность
Анна Перовская выглядела теперь энергичной и исполненной сил и, казалось, стремилась поделиться с нами своей точкой зрения. Должен признаться, я в какой-то мере испытал на себе ее легендарное обаяние.
Сверкая голубыми глазами, Анна все больше обращалась ко мне и лишь изредка поглядывала на Холмса, который сидел вполоборота, подперев рукой подбородок и погрузившись в раздумья. Что же сейчас могло тревожить его?
Тем временем Перовская призналась: когда Виктория пересказывала свою беседу с Анджелой, Анну сильно насторожило упоминание о том, что Организация предложила Петру устроиться на работу в российское посольство.
– Это мог быть ловкий трюк, чтобы в будущем Богданович сотрудничал с охранкой, в то же время считая себя ее самым лютым врагом, – объяснила она. – Представьте себе, какой ураган террора мог бы разразиться под протекцией и руководством охранки! Я опасалась, что после преступлений в Лондоне офицеры тайной полиции помогут Богдановичу бежать в Россию, чтобы начать там безумные акты массового уничтожения, которые обратили бы общественность против нас. Петр охотно атаковал бы и собственных лидеров. Он всегда стремился превзойти других революционеров и готов был воевать с каждым, кто не благоговеет перед ним.
Холмс слушал Анну предельно внимательно, плотно сжав губы, как будто сдерживаясь от того, чтобы перебить ее.
– Мне трудно признаться вам, – продолжала Анна взволнованно, – но Петр притягивал сторонников, как пламя мотыльков. Слишком многих революционеров привлекает жестокий и беспощадный лидер. А теперь представьте себе, как Богданович, наполненный до краев ненавистью и яростью, мог бы сплотить вокруг себя приверженцев с помощью охранки, плетущей интриги и сеющей зерна раздора среди революционеров! Поэтому я должна была уничтожить Богдановича.
Знаменитый детектив поднял руку, наконец прервав рассказ Анны. Он смотрел прямо перед собой, затем медленно произнес:
– Я не сомневаюсь в искренности ваших слов. Но ответьте мне вот на какой вопрос. Конечно, охранке необходимо было точно знать, что вас и Софьи не будет в Лондоне в тот момент, когда в «Либерти-хаус» обнаружат портфель. Софья легко могла проговориться, окажись она там. А вы, как сами только что сказали, подняли бы на смех идею, что это незашифрованное письмо является подлинным. Но почему вы обе оказались так далеко от «Либерти-хаус» в самый ответственный момент? Какую революционную миссию в Таллине вы исполняли и с какой стати вам понадобилась Софья в качестве помощника? И почему вы затаились после возвращения в Лондон, если обладаете таким сильным влиянием на революционеров?