Шерловая искра
Шрифт:
Тот же, спрятав в бороду усмешку, спокойно продолжал свои манипуляции с лицом девушки. Весьма, кстати, действенные. Ибо взгляд её заметно прояснился и приобрёл осмысленность.
— Вы в порядке? — обратилась к ней.
— Вполне. — ответила та.
— Тогда, если никто не против, я всё-таки воспользуюсь заманчивым предложением госпожи Валии и соглашусь на посещение салона красоты. — поднимаясь на ноги и натягивая самую лучезарную в своём арсенале улыбку, по возможности бодро сообщила я.
Малисат согласно кивнула головой и взялась раздавать указания помощницам насчёт нагрева каких-то
Теперь следовало остаться с соплеменницей наедине. Парикмахерские услуги — штука достаточно интимная, чтобы надеяться на то, что нас оставят вдвоём. А Мали — молодец. Пережитое нешуточное потрясение не помешало девчонке быстро взять себя в руки. Ну и Миразу, конечно, спасибо, без его помощи мы бы долго, наверное, махали платочками перед лицами друг друга. Надо же, укусил! Ну да ладно, сработало ведь.
— Благодарю, почтенный, вы мне очень помогли. — для поддержания легенды обратилась к старику на мархаратском, — Теперь прошу вас вернуться к ридгону Ронану и сообщить, что девушка, которую мы искали — здесь. Навещать её дом ни в коем случае не нужно. Пускай все отправляются в харчевню, где мы утром встречались с Ваганом, а я ненадолго задержусь, и, как освобожусь — доберусь сама.
После того, как верный соратник отправился исполнять мою просьбу, мне ещё пришлось пройти, таки, за шторку, и, хоть хотелось сию секунду со всех ног мчаться на второй этаж, где располагалась парикмахерская Мали, с непринуждённым видом вытерпеть все примерочные мероприятия.
— Ну что, давай знакомиться заново. — тихо сказала я, когда, наконец, дверь «салона» плотно затворилась за спиной. — Меня зовут Света Косицкая, помнишь писательницу из маршрутки?
— Шатенка в очках? — прижимая пальцы к губам, прошептала собеседница, и ей всё-таки потребовалось снова присесть на стул.
— Да, она самая. А ты?
— Лена… — сообщила она, перемещая подрагивающие пальцы к вискам, — Подожди… Я всё ещё никак не могу поверить…
В этот момент двери салона снова отворились, и к нам вошли помощницы Мали, тащившие горячую воду и пышущие жаром камни — ума не приложу, за какой надобностью они нужны (в смысле, камни).
— Хотелось бы, чтобы во время процедуры нас никто не беспокоил. — я нарочито громко исполнила «арию капризной барыньки», чтобы избавить нас от визитов ненужных свидетелей, располагаясь в рабочем кресле Малисат. К слову сказать, очень даже удобном.
Лица Лениных «ассистенток», норовивших под любым предлогом сунуться к нам в комнату и подсмотреть-послушать, что тут происходит, всё ещё выражали озабоченное беспокойство.
Поэтому, подавляя возбуждение, обоснованное волнение и желание просто сесть где-нибудь в уголок и болтать до мозолей на языке, обе сошлись во мнении, что причёску всё же действительно придётся делать. Иначе, остальные обитатели магазина просто не поймут, что мы так долго делали здесь вдвоём. Ловкие руки Мали принялись за работу, а я, расслабленно устроившись в кресле, начала рассказывать ей о том, что на данный момент уже было известно мне.
И про свои приключения, и про то, что нас здесь семеро, и про то, что уже повстречалась с Натальей. Собеседница слушала внимательно, не забывая делать свою работу — кажется,
Хотя, судя по тому, что довелось вынести девушке в новой жизни, закалку она получила такую, что мама дорогая. У меня мороз по шкурке побежал, когда она сообщила о побеге из публичного дома. Это вам не моя «лайт»-история. Я про то, что очнуться в доме мачехи, даже такой зловредной, как в моём случае — не самый ужасный вариант развития событий. И даже угроза насильственного переселения в монастырь — мягко говоря, лёгкий испуг, по сравнению…
Уф-ф-ф… угодить в натуральную «проститутошную», не сойти с ума, не смириться, выкрутиться и теперь рассказывать об этом почти спокойно — нервы у Лены, думается, с такой нагрузкой, раскачались до толщины канатов. Как мышцы тренированного бодибилдера.
Я пока не поняла, какую миссию наши верховные руководители (боги, в смысле) возложили на неё, идёт ли она верным путём и за что такая трудная судьба… Честное слово, столько испытаний — неужели не могли определить одну из своих подопечных в условия полегче?
Наверное, и в этом имелся какой-то смысл. Может быть, сама Мали, которая настоящая хозяйка Ленкиного тела, должна была дополнить или пробудить в новой владелице какие-то важные черты характера? А пережитые страсти — "задачка на закрепление материала" от небесных "педагогов"? Насколько помню, робкая симпатичная пышечка из автобуса совсем не производила впечатления такой уж отчаянно смелой и волевой натуры. Совсем другое дело — нынешняя Лена-Малисат.
Да все мы, безусловно, изменились. Взять, хотя бы, Наталью — тоже, в сравнении с прежней хладнокровной стервой — небо и земля. Что ни говори, верно тогда Даркан ответил на моё замечание по поводу жестокости их божественных методов воспитания и направления, так сказать, на путь истинный. Жестоко, но действенно.
Ладно, отвлекаясь от софистики — я должна была помочь соплеменнице. Ясно, что теперь, когда она тоже знает, что не одна — морально ей станет гораздо легче. Однако ведь, и хлеб насущный никто не отменял. А он доставался ей совсем нелегко.
Самым простым решением казалось забрать Лену к себе в деревню и там уже спокойно разбираться с «домашними заданиями» от Даркана и Эрины. Кстати, я пока так и не успела сообщить ей о нашей с ними беседе в роднике. И о специфических свойствах моего камня — тоже. Да столько обеим всего нужно было рассказать, что голова шла кругом. Тут бы для начала с фактами новых биографий разобраться, а остальное ещё успеется.
В общем, переезжать Ленка отказалась. И я её понимала — здесь у Малисат уже обозначилось собственное дело, которое никак не следовало бросать. Значит, мне нужно было поддержать её финансово. Вот чего-чего, а этого добра у меня, возникни такая необходимость, на всех семерых хватит. Однако и тут эта гордячка согласилась взять деньги исключительно в долг.
Говорю же, вместо мягкой плюшечки Лены рядом со мной теперь сидела крепкий орешек — Малисат. Ласковые пальцы девушки, размеренно перебиравшие мои волосы, ощутимо вздрогнули только раз — когда я сообщила, что не единственная, кто разыскивает её в этом мире.