Шесть имен кота-демона
Шрифт:
– Разумеется, вы виноваты в том, что кот поцарапал Ее Императорское Величество. Вы были слишком легкомысленны. Тем не менее это выглядит немного… – Ди Цяньли вздохнул, представив, что послу другой страны предстоит лишиться головы из-за какого-то кота.
– Немного… чрезмерным, да? – Чжан Чжо закончил за него предложение.
Ди Цяньли кивнул:
– Ее Императорскому Величеству не занимать мудрости и великодушия. Но на этот раз…
– Вы просто не понимаете! – Чжан Чжо поднялся на ноги.
– Чего же мы не понимаем?
– Что на протяжении всей своей жизни Ее Императорское Величество больше всего боялась кошек и избегала их! – ледяным тоном отрезал Чжан Чжо.
Авата-но Махито вытаращил глаза и воскликнул:
– Но почему?!
Чжан Чжо обернулся и, смерив японца
– Неужели вы, уважаемый посол, думаете, что столь мудрая, выдающаяся императрица, которой под силу подчинить себе весь мир, которая так крепко держит в руках бразды правления, что может смотреть на всех с высоты своего статуса и не замечать никого и ничего, испугается какого-то вшивого кота просто так?
– Хотите сказать, что Ее Императорскому Величеству, хм… не по нраву… кошки?
– Ха-ха-ха! Вот умора! – Чжан Чжо разразился смехом. – Эх, уважаемый посол… Вот что я скажу. Беда постучалась в ваши двери, как только этот кот появился в зале Линдэдянь, где была Ее Императорское Величество.
– Я… ничего не понимаю, – жалобно простонал Авата-но Махито. – Почему же Ее Императорское Величество так его испугалась?
Чжан Чжо бросил взгляд на Шангуань Ваньэр и спросил:
– Я скажу? Или ты?
Шангуань, оцепенев, не отрывала взгляда от цветка, что держала в руках. Она ничего не ответила.
– Хорошо, так уж и быть, я расскажу. – С этими словами Чжан Чжо вновь опустился и пристально посмотрел на японского посла. – Вы прибыли в мою страну при дворе династии У Чжоу. Знаете ли вы хоть что-нибудь о Ее Императорском Величестве?
– Конечно!.. Разумеется, я старался узнать об императрице побольше, – судорожно закивал Авата-но Махито.
– Ну тогда расскажите мне все, что знаете.
– Всё?
– Всё.
Авата-но Махито покачал головой:
– Отец У Цзэтянь был богатым торговцем. Император дружил с семьей У и покровительствовал ей. Ее отец поставлял императорскому двору военные ресурсы, но империя Суй потерпела крах. Когда трон заняла династия Тан, отец, У Шихоу, получил высокую должность в правительстве.
По правилам, называть императрицу по имени строжайше запрещено, особенно по имени ее отца, но сейчас никто не обратил на это внимания.
– У самого У Шихоу было две жены. Ее Императорское Величество была второй дочерью его второй жены, которая происходила из знатной семьи Ян. У второй жены не было сыновей, но у старшей, что скоропостижно скончалась, было два сына, – сказал Авата-но Махито. – После смерти У Шихоу матери Ее Императорского Величества пришлось несладко: у нее было трое дочерей, и потому к ней относились весьма холодно и даже пренебрежительно. Можно сказать, что в те годы Ее Императорское Величество жила в нищете, голоде и холоде. Жизненные перипетии закалили ее характер.
Чжан Чжо не удержался и прыснул. Видимо, Авата-но Махито и правда приложил немало усилий, чтобы побольше узнать об императрице перед прибытием в Китай.
– Когда Ее Императорскому Величеству исполнилось четырнадцать лет, она попала в гарем императора Тай-цзуна младшей наложницей. Там она получила титул цайжэнь, что означает «талантливая наложница». Император называл ее У Мэй – «прекрасная из рода У» – и восхищался ее талантом и амбициями, но фавориткой Ее Императорское Величество так и не стала. После кончины императора Тай-цзуна, по обычаю того времени, она была отправлена монахиней в буддийский монастырь, храм Ганье, где и прожила несколько лет в одиночестве. Только после того, как на престол взошел Великий император, ее жизнь начала меняться к лучшему. Под Великим императором я имею в виду Ли Чжи, также известного как император Гао-цзун. Император Гао-цзун навещал ее в монастыре, а затем забрал ее в гарем. Довольно скоро император сблизился с У Цзэтянь, которая стала наложницей второго ранга, а императрица Ван и наложница Сяо потеряли свои позиции. У Цзэтянь же пользовалась благосклонностью императора и подарила ему сына. – Авата-но Махито пристально посмотрел на Чжан Чжо и Шангуань Ваньэр. – Затем… произошел ряд некоторых событий… и У Цзэтянь стала императрицей.
Чжан Чжо усмехнулся и ехидно протянул:
– Вы деликатно опустили множество
Авата-но Махито не понял, на что именно намекал Чжан Чжо, и сказал:
– Потом Великого императора стали мучить невыносимые головные боли, и Ее Императорское Величество взяла в руки бразды правления. Она приняла титул Тянь-хоу, что значит «Небесная императрица», и стала именовать себя вместе с императором «двумя государями». После кончины Великого императора наследник вступил на трон. Императрица передала престол старшему сыну, сохранив, однако, реальную власть в своих руках. Под старшим сыном я подразумеваю императора Чжун-цзуна, что при рождении получил имя Ли Сянь. Затем Ее Императорское Величество возвела на престол другого сына, – заикаясь, продолжил делиться знаниями Авата-но Махито. Совершенно неудивительно, что он немного заикался – то было сложное время для династии Тан. – После восхода на престол Ли Сянь за оскорбление императрицы был разжалован в удельные князья и сослан в провинцию, а четвертый сын, Жуй-цзун, при рождении Ли Дань, стал императором. Что же было дальше? Хм… Подобное развитие событий вызвало протест танских легистов [9] , однако Ее Императорское Величество жестко подавила вспыхнувшее восстание, лишив жизни многих людей. В дальнейшем положение императрицы стало настолько прочным, что она свергла сына, провозгласила себя императором, приняла имя У Цзэтянь и императорский титул хуанди, возвестив о новой династии У Чжоу.
9
Легизм – философская школа Китая, основной идеей которой было равенство всех перед Законом и Сыном Неба, а именно – раздача титулов не по рождению, а по реальным заслугам. Согласно идеям легизма, любой простолюдин имел право дослужиться до любого чина.
Авата-но Махито нахмурился и, переведя дыхание, продолжил:
– Спустя годы ее правления наступил хаос, и в конце концов началась битва за трон. Перед императрицей встала проблема назначения престолонаследника. С одной стороны, на трон претендовали два ее сына: Ли Дань, бывший император Жуй-цзун, и Ли Чжэ [10] , бывший император Чжун-цзун, оба они когда-то были смещены и сосланы в статусе князей. С другой стороны, племянники императрицы из клана У – князья У Чэнсы и У Саньсы, рассматривавшие династию У Чжоу как утверждение семьи У в противовес смещенной Танской династии. Некоторые важные чиновники настаивали на том, что наследник из семьи Ли должен занять императорский трон. Две фракции вели ожесточенную и кровавую борьбу, в результате которой погибло множество людей, но именно Ди Жэньцзе, доверенный советник императрицы, убедил ее утвердить Ли Сяня в качестве наследника. И вот мы дошли до наших дней!
10
Он же Ли Сянь.
Закончив свой рассказ, Авата-но Махито с тоской посмотрел на Чжан Чжо:
– Господин, я очень тщательно изучил историю Ее Императорского Величества, прежде чем прибыть в Китай, но мне никогда не доводилось слышать, что Ее Императорское Величество ненавидит кошек.
Чжан Чжо удивленно протянул:
– Вы и правда многое знаете. Но… Уважаемый посол, боюсь, что вы никак не можете знать, почему Ее Императорское Величество боится кошек. О таких вещах не распространяются. Вы не прочтете этого ни в одном трактате. Более того, даже если вы кого-нибудь решитесь расспросить об этом других, никто не осмелится сказать вам правду.
– Почему же?
Чжан Чжо сжал губы в тонкую линию и помассировал виски.
– Прошу, господин, расскажите мне. И когда я лишусь головы, то, по крайней мере, умру, понимая, что же натворил! Умоляю! – Авата-но Махито уперся в землю обоими кулаками и поднял ягодицы так высоко, что его голова оказалась на полу.
– Ох-ох-ох! – Вздохнув, Чжан Чжо покачал головой, помог послу подняться и пристально посмотрел ему в глаза. – Хорошо, я расскажу. Только унесите эту тайну с собой в могилу. Никто не должен об этом знать.