Шесть имен кота-демона
Шрифт:
– По фамилии?
– А я разве не сказал об этом только что? Шангуань! [5]
Наконец Чжан Чжо сел и, ехидно усмехнувшись, заявил:
– Цяньли, перед тобой особа, что больше всех удостаивается милости ныне правящей императрицы, Шангуань Ваньэр собственной персоной, более известная как женщина-канцлер.
– О небо! – воскликнул Цяньли, словно громом пораженный. Долгое время он молча таращился на Шангуань Ваньэр, и наконец к нему вернулся дар речи: – Удивительно, как привлекательны женщины, переодетые в мужчин!
5
В китайском
Неприкрытая лесть вовсе не разозлила Шангуань Ваньэр – та лишь улыбнулась в ответ, и на щеках ее, словно цветы, расцвели ямочки.
– Значит, и правда так, раз уж Девятый Цветок заметил это!
– Хватит друг другу зубы заговаривать. Ваньэр, кто это с тобой? – Чжан Чжо перевел взгляд на ее спутника.
Прежде чем Шангуань Ваньэр успела ответить, мужчина шагнул вперед, поклонился и громко сказал с заметным акцентом:
– Я посол страны Нихон, также известной как Япония, при дворе династии Тан… Нет, посол страны Нихон при дворе династии У Чжоу [6] . Меня зовут Авата-но Махито, я прибыл с визитом к Медному ученому!
6
Вторая Чжоу – китайская императорская династия, которая существовала с 690 по 705 год н. э., когда императрицей Китая была У Чжао, более известная как У Цзэтянь. Чтобы отличить династию Чжоу от династии Чжоу доциньского периода (1122–249 год до н. э.), данную династию называют У Чжоу.
Он распрямился. На его лице застыло волнение, а губы подергивались в уголках.
– Придворный историограф, Авата-но Махито – ваш поклонник! – кокетливо заметила Шангуань Ваньэр, подняв брови.
– Из Нихон? Не из Ямато? [7] – спросил Чжан Чжо.
– Позавчера я уже общался с императрицей от лица правителя моего государства. Приняли решение называть мою страну Нихон, то есть Японией, – торжественно заявил Авата-но Махито.
– Садитесь, не стесняйтесь, – слегка кивнул Чжан Чжо.
7
Устаревшее название Японии. Именно японскому послу Авата-но Махито довелось в первый раз объявить китайцам, что страна на островах за Восточным морем называется не «Ямато», а «Нихон». Так она с тех пор и зовется (русское «Япония» – отсюда же.
Шангуань Ваньэр и Авата-но Махито сели напротив Чжан Чжо. Четверо людей, разместившихся на веранде, некоторое время молча переглядывались, не зная, как начать разговор.
– Боюсь, случилось что-то совсем плохое, раз вы бросили все обязанности в императорском дворце и примчались в мой ветхий особняк, да еще с японским послом? – мрачно поинтересовался Чжан Чжо.
– Из собачьей пасти не жди слоновой кости! – залилась смехом Шангуань Ваньэр, но тут же осеклась и, помрачнев, кивнула. – Да, случилось. Во дворце.
– Как могло что-то случиться во дворце?! – удивленно воскликнул Ди Цяньли.
– Случилось что-то… крайне странное! – взволнованно протянула Шангуань Ваньэр. Точеные брови ее изогнулись, алые губы слегка приоткрылись, и с них сорвался тихий, грустный вздох. Она устремила полный боли
– Если что-то происходит во дворце, с этим должен разбираться император. Если император устал, у него есть целый кабинет министров. На кой черт вы приехали ко мне? – С этими словами Чжан Чжо сошел во двор, чтобы покормить рыб в пруду. Бросив им съедобные крошки, он вернулся, сжимая в руках непонятно откуда взявшуюся розу.
Белая роза в его руках была воплощением нежности – ее легкие лепестки трепетали на холодном ветру.
Стоявший рядом Авата-но Махито оглянулся. Во дворе ничего не росло, не было ни единого цветка.
– Боюсь, что никто, кроме вас, не сможет нам помочь. – С этими словами Шангуань Ваньэр взяла цветок из рук Чжан Чжо и поднесла его к носу, чтобы втянуть аромат. Ее брови удивленно взметнулись вверх. Все-таки женщины без ума от цветов.
Чжан Чжо вновь зажег палочку благовоний в курильнице и с улыбкой сказал:
– Я всего лишь шарлатан, бедный и ленивый. Да, выгляжу я получше других, но по большей части бесполезен. И не смогу вам ничем помочь.
Авата-но Махито упал на колени и вскрикнул:
– Ваше превосходительство, прошу вас, помогите!
– Уважаемый посол, я не знаю, какие обычаи в вашей стране. В Китае обращение «ваше превосходительство» нельзя использовать без разбора. Так мы можем обращаться, например, к отцу, – громко рассмеялся в ответ Чжан Чжо.
Авата-но Махито залился краской и тут же торопливо исправился:
– Прошу вашей помощи, господин!
– Уф! Я чересчур добрый и мягкосердечный. Рассказывайте, что стряслось. – Чжан Чжо махнул рукой и повернулся. На его лице наконец-то появился намек на серьезность.
Авата-но Махито бросил взгляд на Шангуань Ваньэр, которая неподвижно стояла, сжимая в руках цветок. Та осторожно кивнула.
– С чего бы начать?.. Дело в коте, – вздохнул Авата-но Махито.
– В коте? – Ди Цяньли невольно вытаращил глаза и впился взглядом в Чжан Чжо.
На белом лице Чжан Чжо не дрогнул ни один мускул – лицо его напоминало глубокий колодец, ледяную воду в котором никогда не трогала рябь.
– Япония всегда восхищалась вашей страной и считала ее государством, достойным подражания. Именно по этой причине моя страна неоднократно отправляла сюда послов. Это честь и почет, но… такую задачу нелегко исполнить. – Авата-но Махито опустил голову и медленно продолжил: – Хоть я и происхожу из семьи государственных чиновников, у меня нет никаких амбиций или достоинств, кроме воспитания и знания этикета, но японский император выбрал именно меня на должность посла Японии при дворе династии Тан или уже У Чжоу. Когда наступила дата отъезда, я надел траурную одежду и попрощался со своей семьей…
– Уважаемый посол, я не понимаю… Раз вас выбрали послом страны, вы должны с радостью выполнять свой долг. Почему же вы надели траурную одежду в день прощания? – удивленно спросил Ди Цяньли.
– Господин Ди, путь от моей страны до Китая составляет более десяти тысяч ли [8] по морю. Каждому послу предстоит пережить бурные волны и штормовые ветра, столкнуться с множеством диковинных морских чудищ и коварных острых коралловых рифов. На девять шансов умереть лишь один остаться в живых. Так было всегда. Только одному из десяти человек суждено добраться до земель династии Тан, – ответил Авата-но Махито.
8
Один ли равен примерно 500 м.