Шесть к одному – против
Шрифт:
Гидеон искренне сочувствовал учителю и нисколько не сомневался, что все рассказанное им правда. В двадцать один год так легко испугаться, последовать за тем, кто старше и опытнее, и так трудно нарушить обещание и пойти против группы. Жаль только, что Дэмиен, прежде чем принять решение наказать всех, не разобрался как следует, что к чему. С другой стороны, та же история в изложении Сэма Бентли или Ллойда могла быть прозвучать совершенно по-другому.
— Закажете еще, джентльмены? — спросил, проходя мимо, бармен, и Стивенсон посмотрел на него тупо, словно
Бармен повторил предложение. Учитель согласно кивнул, Гидеон отказался.
— Вы не догадывались, что это Дэмиен вас шантажировал? — спросил он, когда бармен, забрав пустые кружки, удалился.
— Допускал такую возможность, но полностью уверен не был. Думал на вдову или брата Джулиана, потому что все началось после его смерти. В любом случае мне ничего не оставалось, как только платить. Сумму, впрочем, требовали не запредельную, а директор, если бы все вскрылось, вряд ли обрадовался бы такой рекламе для школы. К тому же я чувствовал, что заслужил наказание, как ни смешно это звучит.
— Не смешно. Но, на мой взгляд, вы слишком суровы к себе. Смерть Маркуса была трагической случайностью, а вы всего лишь уступили нажиму со стороны старших. Если кто и виноват, так только Ллойд. В конце концов как самый старший он должен был предвидеть последствия.
Стивенсон повертел в пальцах картонный кружок.
— Знаю, вы правы. Я бы и сам сказал это своим мальчишкам, но когда такое случается с вами, воспринимаешь по-другому, верно?
Прибыло пиво. Стивенсон приложился к кружке, облизал губы и покачал головой. Говорить было не о чем. Гидеон вздохнул и поднялся.
— Думаю, платить вам больше не придется, так что живите, как жили.
— Да. — Новость не слишком обрадовала учителя. — А вы что будете делать? Расскажете полиции?
Гидеон пожал плечами.
— Как я уже сказал, решать будет Тилли. Я бы лично ничего не предпринимал, но за нее ручаться не хочу. Что касается полиции… Если это имеет отношение к убийству, то она конечно должна быть в курсе. Извините.
— Не извиняйтесь, все в порядке, — отмахнулся Стивенсон, не поднимая головы, и Гидеон, сняв со спинки стула куртку, повернулся к выходу.
— Деньги посылали наличными в неподписанном конверте…
— Да. Раз в месяц.
— Может быть, это послужит вам некоторым утешением, они шли на благотворительность, так что польза от всего этого все же была.
История трагической смерти Маркуса не выходила у него из головы.
Почему Дэмиен пошел на шантаж? Чтобы еще раз напомнить о случившемся и не дать забыть? Сумму требовали не запредельную… Наверно, он запрашивал столько, сколько мог дать каждый, учитывая индивидуальное положение. В конце концов то, что могло оказаться неподъемным для ночного сторожа Тетли, представлялось мелочью для Робина Тейта, владельца загородного дома и коллекции мотоциклов. И последствия разоблачения для Тетли не шли ни в какое сравнение с тем, что ожидало бы хозяина оздоровительного центра
Лежавший на сидении мобильный напомнил о себе мягким звонком — за то время, что Гидеон находился вне зоны действия, ему поступило сообщение. И тут же на дисплее появилось имя Тилли. Оставив без ответа ее прошлый звонок, он не мог не отозваться теперь.
— Гидеон! Никак не могу до вас дозвониться. Куда вы запропастились?
— Извините.
— Я уже начала беспокоиться. Нашли дневник?
— Да, нашел. Послушайте, нам нужно поговорить, но я сейчас в машине…
— Где вы? Можете приехать?
— Могу, но я довольно далеко. — Он вспомнил, что вышел из «Гуся и Хорька» примерно в половине десятого. — Вы еще не ложитесь?
— Я вас подожду, если, конечно, вы не возражаете.
— Хорошо. — Гидеон прикинул расстояние. — Буду минут через тридцать-тридцать пять.
— Я поставлю чайник.
К тому времени, как Гидеон добрался до Паддлстоун-Фарм, часы показывали уже половину одиннадцатого, и он первым делом извинился перед Тилли.
— Мой «лендровер», к сожалению, не рысак. Надеюсь, я не разбудил ваших родителей.
— Они смотрят телевизор в гостиной. Точнее, мама смотрит, а папа задремал минут через десять после начала. Проходите и садитесь.
Гидеон прошел в недавно отремонтированную кухню и опустился на стул. Тилли разлила кофе по чашкам, положила на стол жестянку с печеньем, и он вдруг вспомнил, что не ел с ланча, когда удовольствовался одним сэндвичем.
— Это он?
— Да. — Гидеон положил дневник на стол. — То, что вам нужно, на последней странице, там, где закладка. После этого Джулиан, похоже, про него забыл.
Она протянула к нему дрожащую руку, а Гидеон пододвинул банку с печеньем.
По мере того, как Тилли читала, лицо ее все больше и больше мрачнело. Дойдя до конца, она взглянула коротко на гостя и начала заново. Потом отодвинула дневник и достала из кармана платочек.
— Не знаю, чего я ожидала. — Голос ее дрогнул. — Это ведь не было самоубийством, верно? Маркус не покончил с собой.
— Нет, он не покончил с собой, — согласился он.
В глазах ее блестели непролитые слезы. Тилли вдруг улыбнулась, и они покатились по щекам.
— Он не убивал себя! — повторила она, и Гидеон услышал в ее голосе огромное облегчение. Что ж, значит, решение принято правильное.
— Знаете, мы так переживали из-за этого, — продолжала Тилли. — Думали, он сделал это потому, что оказался далеко от дома. Маркус ведь не хотел ехать на тот сбор. В последний момент он даже немного струхнул, но Дэмиен убедил его… нет, не так, мы все настаивали. Мы все хотели, чтобы он поехал, думали, что если откажется, будет потом жалеть всю жизнь. А потом, когда… — Она снова потянулась за платочком. — Мы так себя винили! Это было ужасно!