Шесть подозреваемых
Шрифт:
— А вы кто?
— Я его личный секретарь.
— Скажите, у Джаганнатха-джи все в порядке с мобильником? Я целых две недели не могу дозвониться.
— Мэм, разве вы не в курсе? Наш Бхайя-джи меняет подружек чаще, чем вы — свою прическу. (Смех.) За это время можно было и догадаться… Алло?.. Алло?
— Пап?
— Да, Вики? Что-то у тебя расстроенный голос.
— Сегодня с почтой пришло письмо. Наксалиты угрожают меня убить, если не откажусь от проекта свободной
— (Смех.) И ты, конечно, уже наложил в штанишки? Аррэ, не забывай, кто твой отец. В Уттар-Прадеше нет имени страшнее, чем Джаганнатх Рай.
— Да, но мой-то проект не здесь, а в Джаркханде. Вдруг эти проклятые наксалиты до меня доберутся?
— Не бойся. Я прикажу приставить к тебе полицейский батальон.
— Папа, твои полицейские никуда не годятся. Лучше я напишу комиссару в Дели, попрошу для охраны спецназовцев.
— Ты делаешь из мухи слона. Эти наксалиты еще ни разу не поднимали руки на крупных дельцов.
— Не хватало мне только стать первым. Ладно, пока.
— Вы видели результаты местных выборов, Джаганнатх?
— Да, господин главный министр. Дела идут не так хорошо, как мы рассчитывали.
— Хорошо? Это сущая катастрофа. Партия потеряла семьдесят одно место. Как такое могло случиться? Вы уверяли меня, что все в порядке.
— Я обязательно выясню, в чем дело. Подозреваю, что члены оппозиции подкупили избирательную комиссию. Да еще эти Независимые мутят воду.
— А по моей информации, от нас отвернулись мусульмане. Это стоило нам по меньшей мере пятидесяти кресел.
— Зачем им так поступать? Мы так много делаем для мусульман.
— А зачем было провоцировать общественные беспорядки в Канпуре? Вы говорили: это, мол, принесет нам поддержку индуистов. И что же? Ни единого дополнительного голоса с их стороны, а мусульмане нас вообще покинули.
— Не беспокойтесь, господин главный министр. Я разработал новую стратегию, она поможет нам на следующих выборах.
— Какую стратегию?
— Думаю ублажить христиан, их голоса компенсируют наши потери. Я уже предпринял несколько важных шагов. Обойдемся без мусульман.
— Вы в своем уме, Джаганнатх? Аррэ, да они составляют восемнадцать процентов населения. А христиан не наберется и одного процента.
— Не в количестве суть, а в качестве. Знаете, какое удовольствие с ними общаться? Очень приятные люди.
— Общайтесь с кем пожелаете, но при чем здесь партийная работа? Похоже, мы совершили серьезную ошибку, когда поручили вам заниматься местными выборами.
— Не надо все сваливать на меня. Если партия получила мало голосов, это частично и ваша вина. В конце концов, кто из нас главный министр? И потом, вы постоянно связывали меня по рукам. Ваши помощники саботировали половину моих распоряжений.
— С вами бесполезно разговаривать, Джаганнатх.
Конец связи.
— Алло. Это Сима Бишт с телеканала «Машаал». Могу я услышать Джаганнатха-джи?
— Сейчас узнаю.
Гудки.
— Алло, Сима. Разве Алок не дал вам номер моего телефона?
— Дал, но мне было неловко звонить, мы ведь лично с вами не знакомы.
— Так давайте уже познакомимся лично.
— Пожалуй. Да, я хотела услышать ваше мнение по поводу смерти члена законодательного собрания Лакхана Тхакура.
— Что? Разве Лакхан Тхакур мертв?
— Это главная новость на нашем канале. Его застрелили полчаса назад при выходе из собственного дома.
— Какой ужас! Надеюсь, виновные арестованы?
— Нет, но начальник главного управления полиции Б.П. Мория заявил, что заказчик убийства связан с лесопильной мафией. Так мы можем встретиться?
— Непременно. Знаете, у меня очень милый домик для гостей в Гомти-Нагаре. Приходите сегодня вечером — скажем, около десяти.
— Не поздновато?
— Это будет деловой ужин. У нас ведь найдется что обсудить.
— Хорошо, там и увидимся.
— До встречи.
Гудки.
— Бхайя-джи, вас тут спрашивает Прем Калра.
— Кто?
— Прем Калра, издатель «Дейли ньюс».
— А, эта свинья? Ладно, соедините.
Гудки.
— Здравствуйте, Прем. Давненько вы обо мне не вспоминали.
— Я не отниму у вас много времени, господин министр. Один вопрос: ваши комментарии по поводу смерти Рукхсаны Афсар?
— Да, это очень печально. Она преданно служила нашей партии.
— Как по-вашему, что заставило ее покончить жизнь самоубийством?
— Откуда мне знать? Спросите в полиции.
— Вы в курсе, что Рукхсана оставила предсмертную записку?
Молчание.
— И что там?
— Там написано: «Моему милому Джаганнатху» и дальше — двустишие Галиба. Довольно красивое:
Поздно ты вспомнил обо мне!.. У ног твоих положить что мне? — себя, иль годы без тебя, что за долги дни пошли прахом?! [115]— Действительно, очень красиво. Ну а я здесь при чем?
— Говорят, что у вас был роман, а потом вы ее оставили.
— Ложь. Наглая ложь. Мы едва знали друг друга.
115
Перевод Евгения Шешолина.