Шестеро против Скотленд-Ярда (сборник)
Шрифт:
Они собирались возродить старый мюзик-холл в «Нью-империале», и Гарри понадобилась для этого Луиза.
– У нее появится шанс, мисс Оливер, – сказал он. – Очень хороший шанс. Она сможет исполнять все те свои старые песни, написанные… Лордом? Так, кажется, его звали?
– Лорном, – поправила я и вспомнила о нем впервые за много лет.
Несчастный Лорн! Он стал лишь одним из верных друзей, кого Луиза так небрежно выкинула из своей жизни.
– Лорном так Лорном, – сказал мой гость. – Без разницы. Главное, вы знаете, о каких песнях я веду речь. Не могу ничего
Он замялся, а я догадалась, почему он сначала предпочел прийти ко мне, а не явился прямо к Луизе. Я впервые поняла, кто такой Фрэнк, хотя, казалось бы, знала о нем все. Он не был просто мужем Луизы, а являл собой подлинное зло, став ее единственным пороком в жизни.
– Я имею в виду ее супруга, – пояснил Гарри, однако без всякой необходимости.
Причем произнес эту фразу, как если бы сказал: «Я имею в виду ее пьянство». Да и как иначе мог он вымолвить эти слова?
– А теперь послушайте меня. – Он поспешил перейти к сути дела. – Мы собираемся начать с Манчестера, и мне необходимо, чтобы Луиза приехала в Манчестер на двухнедельные пробные шоу. Но приехать ей следует одной. Вы сможете это устроить?
– Я постараюсь, – ответила я.
– И когда мы вернемся в Лондон, мне нужно держать этого человека на дистанции, – продолжал он. – Это блестящая возможность для Луизы. Вы ведь сделаете все, чтобы она стала явью, верно?
– Разумеется, сделаю. – Я была так счастлива появлением ангела-спасителя, что забылась, увидев на мгновение перед собой его отца, и порывисто поцеловала юношу.
Он жутко смутился и отправился по лестнице наверх.
Примерно через час ко мне спустилась Луиза. Она от волнения бормотала нечто бессвязное, пересказывая историю, уже мне известную.
– Я ведь справлюсь, Полли! Ты же знаешь, мне это по силам, – сказала она. – Я все сделаю по высшему разряду! Современная молодежь – это уже не те измотанные войной люди, которым хотелось, чтобы песни их только успокаивали и убаюкивали. Им придется по сердцу живая энергетика моих старых песен, они не против возбуждающего ритма. Я сделаю это! О, Утенок! – воскликнула она и обняла меня. – Как же я сумею завести их!
Помню, мы обе с ней немного поплакали.
Потом мы стали обсуждать, как лучше все организовать, где достать денег ей на дорогу, как обновить сильно поношенный гардероб и многое другое. Но затем я сказала:
– Мне придется присмотреть за Фрэнком.
Она подняла на меня взгляд, и вся его радостная открытость мгновенно исчезла. Словно внутри ее глаз кто-то опустил невидимый занавес. Потом занавес поднялся, но во взгляде читалась теперь только тревога.
– Фрэнк поедет со мной, – сказала она. – Он не хочет оставаться дома один. Тебе ведь понятны его чувства? Я не упомянула об этом в разговоре с мистером Феррисом – ты знаешь, как трудно иметь дело с новым поколением продюсеров, – но Фрэнк поедет с нами. Только остановится
– А теперь послушай меня, моя девочка… – начала я.
Я потратила на уговоры ровно два часа (специально засекала время), заставив весь пансион ждать обеда дольше обычного, но в итоге она согласилась со мной. Она не могла не понять и не согласиться.
– Да, с ним возникнут трудности, – произнесла она. – Ты же знаешь, что он за человек, Полли.
– В том-то и дело. Мне это отлично известно, – отозвалась я. – Именно поэтому брать его с собой – это просто самоубийство. Будь моя воля, я продержала бы его под крепким замком до самого окончания ангажемента.
Луиза кивнула с очень серьезным видом.
– Верно, – сказала она, – но только это нам не удастся. Он вырвется из-под любых запоров. Ты даже не догадываешься, какой у него упрямый характер.
– Тогда тебе самое время проявить характер и топнуть ногой, – посоветовала я.
Она пообещала мне так и поступить, но слезы уже катились по ее щекам.
Не прошло и получаса, как он снова подчинил ее волю своей.
Впрочем, до отъезда в Манчестер оставалось еще две недели, и забот у нас был полон рот. Луиза много репетировала, и мы занимались ее новыми сценическими нарядами. Обе понимали, сколь многое стояло на карте. Последний шанс, как спасательный круг для утопающей.
Я приняла твердое решение непременно поговорить с Фрэнком. Я спорила с ним, стала умолять, даже пошла на попытку подкупа. Но лишь когда я прибегла к тактике запугивания, он наконец стал прислушиваться ко мне. А затем до меня дошло, как все будет обстоять на самом деле. Они оба согласятся со мной, дадут обещания. Но не пройдет и дня, как я застану его за чисткой своего лучшего костюма, а потом поймаю на растрате тех жалких средств, которое мы собрали на новые платья для Луизы. Фрэнк купит себе пару дорогих сорочек, хотя по-прежнему будет выглядеть в них старым и мерзким.
Я поняла, что проигрываю ему по всем статьям, и мысль о том, какое зло исходит от этого человека, только глубже укоренилась в моем сознании. Когда-то у меня был отец. Он сильно пил, и все воспоминания о том, как мне приходилось бороться с ним, вернулись, стоило мне вступить в борьбу с Луизой. Я столкнулась с теми же хитростями и уловками, клятвами и откровенным обманом, с кукишами в карманах, а в результате – с полнейшей безнадежностью.
Однажды, когда ее не было дома, он спустился ко мне, сел за стол в кухне и принялся надо мной издеваться.
– Ты ведь всю жизнь пыталась нас разлучить, верно, Полли? Так вот, ни черта у тебя не выйдет, слышишь? Это ведь я создал ее. Я сделал из Луизы человека, и она никогда не пойдет против, не станет ничего делать без меня. Мы останемся вместе до конца. Она порой вела себя со мной как скала неприступная, но я покорил ее… И сам прилепился к ней. Если нам суждено пойти ко дну вместе, что ж… – Он кивнул. – Значит, мы вместе пойдем ко дну. Поняла?
– Поняла. Что ты камнем будешь висеть у нее на шее, когда она пойдет ко дну, – сказала я.