Шестой океан
Шрифт:
– Кого?
– Тебя, Вилли!
Рендол пробежал глазами большую статью на первой полосе. Потом, отложив газету в сторону, оскорбленно глянул на друзей.
– Побасенки!
– Так ли, Вилли?
– попробовал посеять в его душе сомнения адвокат Джонни Крон.
– Я работаю для науки, джентльмены,- сухо проговорил Рендол.- И никто не может без моего согласия распоряжаться моим изобретением.
– Это по закону, а на деле...
– Так будет и на деле,- категорически заявил Вилли, и разговор на этом оборвался.
Как он
Он знал: только они теперь могут посочувствовать ему, только они могут стать его настоящими защитниками.
А ему нужна защита! Ведь как все завертелось, перепуталось! Ни за что его обвинили в измене Штатам, облили с ног до головы помоями клеветы и позора. А какой поднимут вой газетные шакалы, когда узнают от полиции, что он, Рендол, изобрел необыкновенный атомный пистолет и ранил им полисмена.
Рендол решил искать защиты у работников газеты "Уоркер". Он обо всем им расскажет, они выступят, и тогда весь мир узнает, что он поступил, как подсказывала ему совесть.
Снова главный город Штатов. Время от времени Вилли незаметно оглядывается: нет ли погони, не настигает ли какая-нибудь подозрительная машина. Возле каждого светофора приходится долго простаивать.
А сердце выстукивает в груди часто и настойчиво: "Скорей! Скорей!"
Вот 110-я авеню. Отсюда начинается Гарлем - негритянское гетто. Здесь в грязных и продымленных домах ютится полмиллиона негров. Пейзаж мрачный и однообразный. На кривых улицах - ни одного зеленого деревца. Подъезды в домах - обшарпанные, с осыпавшейся штукатуркой.
Беден, но и славен этот район. Тут часто вспыхивают забастовки, на его площадях нередко проходят многотысячные митинги в защиту мира.
Возле десятиэтажного дома такси остановилось.
Вилли Рендол бросил на сиденье деньги, вышел из машины и быстро взбежал по ступенькам.
Редакция размещалась на шестом этаже. По длинным коридорам беспрерывно сновали с бумагами в руках корреспонденты. Они громко переговаривались, о чем-то спорили. У одного из них Вилли спросил, где можно наити редактора.
– Да вот его кабинет,- показал тот.
В приемной редактора было полно людей.
– Редактор занят?
– спросил Рендол у девушки-секретаря.
– Да, он заканчивает статью. Подождите несколько минут.
– Все же я зайду.- Он повесил шляпу, пригладил волосы и добавил: Дело мое, мисс, не ждет и минуты. У меня несчастье...
По просторному кабинету, заставленному простой мебелью, ходил высокий, с приятной внешностью человек. Он резко размахивал руками и с жаром говорил о великой миссии человечества, о равноправии наций, о свободе...
За небольшим столиком сидела стенографистка и быстренько записывала вдохновенные слова, которые через час-два прочитают в газете тысячи людей.
– Мистер редактор,- проговорил инженер,- я к вам...
Редактор обернулся, бросил на
– Минуточку не можете подождать?
– Нет, сэр. Эта минута может стоить жизни...
– Что вы говорите? Кто вы?
– Я - Вилли Рендол, конструктор космической ракеты.
– Хо!
– воскликнул редактор и приветливо улыбнулся.- Почему же сразу не сказали? Рад, весьма рад познакомиться с вами. Томпсон,- протянул он руку и пригласил сесть.
Вилли только теперь как следует рассмотрел редактора. Это был пожилой, но на редкость энергичный человек с кустистыми седыми бровями. Глаза светлые, веселые. Верно, ни одному собеседнику не было с ним скучно.
– Чем могу быть полезным?
– спросил Томпсон, в свою очередь изучая лицо Рендола.
– Пришел просить вашей помощи и защиты. Вы же знаете, я сконструировал ракету, мечтал сделать вклад в науку, я...
– Знаю, знаю, - закивал редактор.
– И вот - все-все к черту. Мало того, за мой труд, за добросовестность меня обвинили в измене. Я не являюсь членом вашей партии, но продажная пресса Штатов постаралась окрестить меня коммунистом. Ваша газета первая предупредила меня о судьбе моего изобретения, вы смело и открыто ведете борьбу за мир, против разжигания новой мировой войны, и я теперь понял: вы те, с кем мне по дороге.- Рендол замолчал, рытер платком лоб и продолжал: Хуже всего, что меня считают изменником и угрожают арестом. Я вынужден скрыться...
Томпсон слушал Рендола с большим вниманием, ни на минуту не сводя с него своих умных, проницательных глаз.
В это время в кабинет стремительной походкой вошел незнакомый Рендолу человек. Увидев, что редактор не один, он остановился и приложил к губам палец.
Вилли сидел вполоборота к нему, но знак этот заметил.
– Я буду просить выступить в защиту правды и справедливости,- сказал Рендол и приподнялся со стула, чтоб попрощаться.
– Подождите, не спешите,- остановил его редактор.
Незнакомец снова сделал знак рукой.
– У меня сугубо секретный разговор, товарищ редактор,- проговорил, наконец, незнакомец, видя, что Томпсон не собирается прощаться с гостем.Знать об Этом должны только вы... и больше никто.
– Ничего, можете говорить... То, что могу знать я, не мешает знать и мистеру Рендолу.
– Вы Рендол? Не шутите? Будем знакомы. Батлер, секретарь редакции.
Батлер сел в кресло.
Томпсон и Рендол также сели, с интересом ожидая, что он скажет.
– Задумано невероятное преступление. Как известно, на Юнион-сквере сегодня должен выступить певец Пит Хол. Я получил сообщение: его хотят линчевать перед многотысячной аудиторией слушателей.
– Мерзавцы!..- гневно воскликнул Вилли, и руки его сжались в кулаки.Подлецы... Что же это делается на свете? Неужели бандитам удастся сделать свое черное дело?..
– Э, подождите, товарищ Рендол,- спокойно ответил Томпсон.- Пит Хол будет защищен.- Он повернулся к Батлеру, предложил: - Продолжайте, пожалуйста.