Шиповник и Ворон

Саверен Рэйв

— Что ты делаешь? — такой простой вопрос.

Действительно. Какого хера я делаю?

Блять, Ши, просто достань пистолет и пристрели меня!

С трудом отрываю от нее взгляд и поднимаю голову, чтобы в следующую секунду вырвать из крепежа на бедре оружие. Дробовик у меня складной и приводится в боевой режим лишь одним плавным движением кисти. Ши даже обернуться не успевает, как грохает выстрел и резвая плеть дерева, решившая полакомиться незваными гостями, вспыхивает, как промасленная тряпка,

и опадает на землю горящими лохмотьями.

Девушка что-то выкрикивает на незнакомом языке, а я мысленно ставлю десять пластинок золотого сцила, что это отборное ругательство. Чувствую прямо, как в стороны от нее расходится волнами удивление, гнев и досада.

Тонкая рука тянется к револьверу, но опасность миновала. Пока что.

Она удивленно моргает, рассматривает толстую гибкую ветку и тяжело сглатывает, как-то робко и осторожно проводит рукой по шее, ощупывает кожу. Представляет, наверное, как эта дрянь с легкостью отделяет голову от тела.

— Ты не шутил, — ее судорожный вдох колеблет жаркий воздух перед лицом и медную прядь волос. Я невольно пробегаю взглядом по острым углам выпирающих позвонков и застываю, когда глаза наталкиваются на два грубых рубца, пропахавших лопатки Ши.

Меня не колышут чужие шрамы, я и сам ими покрыт в той мере, когда это переходит из разряда «украшение» в разряд «много выпендриваешься во время боя».

Но тут меня тряхнуло, как от удара током. Прямо подбросило, стоило только представить, как кто-то грубо корежит и уродует нежное тело.

— Я никогда не шучу, — голос ничем меня не выдает, но она чувствует взгляд. И сжимается, словно ждет удара или насмешки.

Это такой детский и колючий жест, что я невольно тянусь к ней, но вовремя отдергиваю пальцы, когда Ши оборачивается.

— Глаза не поломай, — бросает воинственно, выпячивает острый подбородок и прячет спину, чтобы я не мог ничего рассмотреть. Влажная майка натягивается, очерчивая маленькую грудь, но для Ши скрыть «уродство» важнее.

— Герант! — голос Бардо выводит меня из оцепенения, и я оборачиваюсь.

Друг выглядит помятым, даже разбитым. Шутка ли, посадить корабль почти без потерь после неудачного прыжка. Шанс один на миллион.

— Нашел девчонку, — Бардо вздыхает с облегчением, а я думаю, что его могло связывать с этой колючкой. Кажется, он хорошо знал ее погибшего хозяина, — топливо по нулям, нужно искать склад.

— Здесь?

— Нет, на орбите, дурень, — морщится Бардо и закатывает рукава куртки, — здесь, конечно! Это же бывшая колония. Тут должен быть неприкосновенный запас на экстренный случай.

— Он может и был, — складываю дробовик и цепляю его на бедро, а Ши неотрывно следит за моими манипуляциями с оружием. Когда мы сталкиваемся взглядами, я криво усмехаюсь, а она вспыхивает и отводит глаза

в сторону. Румянец растекается не только по щекам, но и по шее, даже проступает пятнами на угловатых крепких плечах.

Любопытство убивает, детка. Не провоцируй лучше, пока я еще держу себя в руках.

— Вот только тридцать лет прошло, — заканчиваю мысль и проверяю, на месте ли клинок для ближнего боя.

— Или ищем склад, или будем сидеть здесь до прибытия спасательного корабля от гильдии. А ты знаешь, что они ребята неторопливые.

— И сколько ждать?

— Пять-шесть дней.

— Гадство! — скрещиваю руки на груди и смотрю на деревья вокруг.

Торчать среди плотоядных веток несколько дней? Или попытаться добраться до топлива?

Нет, сидеть на месте — это определенно не мой вариант. И если не попаду на Заграйт в срок, то денег мне не видать. Кулганцы — отвратительные зануды. Вовремя не отчитался и все! Прощайся с наградой.

Какого хрена я только согласился на предложение Бардо?!

Доберемся вовремя, уверял он. Ты даже заметить ничего не успеешь, говорил он.

Простое задание, смеялся он.

Простое, как же! Вон оно, с ноги на ногу переминается и рассматривает из-под густых ресниц. Колючка. Ши.

От «шиповник» что ли?

— Ладно. Карта хоть есть?

— Очень приблизительная, — Бардо бросает мне планшет величиной с ладонь, на котором мерцает красной кляксой место крушения и где-то в уголке беснуется зеленый огонек нашей цели. Тут миль пятьдесят пути, не меньше, — цветочки растут так, что любая карта становится приблизительной уже через месяц.

— Склад ноги отрастить не мог.

— Я иду с тобой, — вдруг говорит Ши и поднимает с земли куртку.

— Так себе идея, — меня передергивает от мысли, что мы должны будем близко контактировать. И разговаривать. Проклятье, ее запах сведет меня с ума!

— Один ствол — хорошо, а два — вообще отлично, — парирует она.

— Буря не будет ревновать?

Слова слетают с языка сами собой, и я прикусываю его до стального привкуса во рту. Ши награждает меня таким взглядом, будто я сказал самую нелепую во вселенной глупость, и натягивает куртку. Прячет спину под плотной тканью.

— Где ты видел, чтобы хозяин ревновал свою собаку.

Шиповник

Мы идем налегке, взяв только небольшой запас пищи и воды. Одна фляжка на человека, два небольших пакетика питательного порошка. Все это умещается в набедренную сумку и почти ничего не весит. Мое тело в постоянном напряжении, вынуждает вздрагивать от малейшего треска или шороха. Кажется, что еще немного и голова разлетится на части, переполненная мыслями и волнениями, усталостью, размышлениями о завтрашнем дне.