Шиворот-навыворот. Глеб и Ванька

Свобода Арина

— Кто?

— Люди в черном, на джипе. Я видел, как они тебя поймали у школы. Они про меня спрашивали?

Ванька — или выворотень в образе Ваньки? — отвернулся и пожал плечами:

— Не понимаю, о чем ты.

— Как же? В тот день, когда объявили каникулы, до тебя Юфа докопался. Так?

— Ну, предположим.

— А потом, когда ты выходил из ворот, на тебя накинулись люди в черном и затащили в джип.

Ванька покачал головой.

— Это тебе приснилось, наверное. Не было

ничего такого.

— Да как же… — Глеб прикусил язык. Не надо было расспрашивать. Если Ванька на самом деле не Ванька, вдруг он тоже теперь на них работает? Иначе, зачем ему все отрицать? А может это с ним самим что-то не так? Побочный эффект новых способностей — крыша, съехавшая набекрень.

— Ага, скорее всего… Приснилось, — сказал он. — Да точно! Я тогда только-только в себя пришел после болезни.

Ванька согласно кивнул, сунул в уши пимпочки наушников и завалился на кровать. Музыка звучала теперь совсем другая. Точно в наушниках стучал отбойный молоток.

Глеб ворочался, стараясь устроиться поудобнее. Зря он домой пришел. Попробуй, засни тут, когда на соседней кровати лежит не пойми что. То ли брат, то ли чудовище. Уснешь, а он подкрадется и… Что? Укусит и выпьет кровь? Высосет мозг? Утащит в Выворот? И что с ним делать тогда? Вывернуть наизнанку, как Юфу? Такого ему родители точно не простят. И он сам себе не простит, если покалечит братишку. Только если это, действительно, брат. Все это так сложно! Слишком сложно…

Рано утром, когда за окном еще не рассвело, его разбудила мама.

— Глеб! Просыпайся! Вставай сейчас же! — мама чуть ли не силком вытащила его из постели и вытолкала на кухню.

— Что случилось?

— Это я у тебя хочу узнать, что случилось. Только что звонила Маргарита Валерьевна.

— Кто? — спросонья Глеб никак не мог сообразить.

— Завуч твоя, мама Алика Юфреева. Ты вчера встречался с ним в парке?

— Да.

— Что между вами произошло?

— Ничего. Мы шли со Снежкой, а он и его банда к нам привязались.

— Сядь. Вы подрались, да?

Глеб повиновался.

— Да я его пальцем не тронул.

— Глеб, только не ври мне. При тебе было оружие?

— Мама, ну какое у меня оружие?

— Травматическое. Она говорит, что ты стрелял в него из травматического пистолета! Алик сейчас в больнице. У него полная потеря памяти, он никого не узнает, и ничего не помнит.

— Тогда с чего она взяла, что я в него стрелял?

— Говорит, что есть свидетели. Друзья Алика.

— Мама, это бред полный. Не было у меня никакого оружия. Ни в кого я не стрелял.

— Тогда что там произошло?

— Говорю же, ничего! Он стоял, а потом вдруг сознание потерял и на землю грохнулся, а остальные разбежались.

— А вы?

— А мы не знали

что делать. Привели его в чувства, и Гному позвонили. Пашка сказал, что отведет его домой. И я… в общем, я тоже домой пошел.

— Почему ты мне вчера ничего не рассказал?

Глеб растерянно пожал плечами.

— Испугался.

— Твоя подружка может это подтвердить?

— Ну да, только…

— Что?

— Мы поссорились.

Мама обняла его, прижала голову к груди и начала укачивать, как маленького.

— Ничего, Глебушка, ничего, сынок. Мы как-нибудь прорвемся. Маргарита Валерьевна грозится колонией для несовершеннолетних. Говорит, что ты с Аликом не первый раз дерешься. Папа сейчас в больницу поехал. Ты не бойся. Мы докажем, что ты ни в чем не виноват. Вот увидишь, ничего они тебе не сделают. Все будет хорошо!

Мамин голос дрожал. Она все повторяла и повторяла, что все будет хорошо, точно сама себя уговаривала. У Глеба защипало в носу. Если бы мама только знала, что он на самом деле натворил!

В дверь позвонили. Мама вздрогнула и побежала открывать. В прихожую ввалился Гном.

— Здрасте, теть Ира. Глеб уже проснулся? Мне очень нужно с ним поговорить.

— Не до тебя сейчас, Паша.

— Я быстро.

— Ладно, проходи. Это ты вчера Алика домой отвел?

— Да, — сказал Пашка и покосился на друга.

— Мама, ты что, мне не веришь? — спросил Глеб.

— Верю, сынок, верю. Позавтракаешь с нами, Паша?

— Угу, спасибо.

Мама ушла на кухню.

— Чего тебе? — угрюмо буркнул Глеб.

— Дело есть. Пойдем в ванную. Только ты это, оденься сперва.

Гном затащил друга в ванную, включил воду и зашептал на ухо:

— Это чтобы нас с улицы не услышали. Уходить тебе надо. У каждой двери — по черному пасется. Еще с ночи, — доложил Гном. — Я специально прогулялся по улице — на пять домов в обе стороны обложили, гады!

— Это, небось, мой брательник-выворотень настучал, что я домой вернулся, — хмуро сказал Глеб. — Похоже, он теперь тоже на них работает. А может мне признаться во всем?

— Ты что совсем с ума сошел? Я тут прикинул, — сказал Пашка, — эти «черные куртки», похоже, не из спецслужб. Иначе бы они давно пришли к тебе домой с полицией и арестовали бы. А они просто следят и пытаются на улице поймать. Значит, работают неофициально. Хочешь, чтобы они на тебе опыты ставили и заставили всю жизнь для них реальность изменять? Кстати, может на них полицию натравить? Скажем, что они хотят тебя украсть и потребовать у твоих родителей выкуп. Полиция тебя защитит.

— Угу, в тюрьму посадят, чтобы меня не украли, — буркнул Глеб. — Маргарита вон звонила моей маме, угрожала из-за того, что с Юфой случилось.