Шкатулка дедушки Елисея
Шрифт:
— Вот что, Владимир, — сказала я очень строго (моего Вовку я называю Владимиром только тогда, когда очень рассержусь) . — Вот что, мой любезный братец. Хватит с меня всех этих магических знаков, чёрных флейтистов, духов тьмы и тому подобных глупостей. Ты прекрасно знаешь, что ничего этого на самом деле нет… Я, слава Богу, пока ещё не сошла с ума и тем более не хочу, чтобы мой единственный брат на этом свихнулся. Пожалуйста, будь добр, позабудь теперь о всех этих сказках и вспомни, что у тебя на носу учебный год! Каникулы не будут продолжаться вечно, а у тебя всегда были нелады с математикой. Не лучше ли, голубчик, тебе заняться настоящим делом?
Мой
Ах, кто бы объяснил мне, какую магию я должна употребить, чтоб убрать всю эту сказочную чертовщину из Вовкиной головы?
XVI. Кот Амадей
Вчера я ощутил на себе взгляд сестры моего юного Хозяина. Она сказала:
— Не пойму, что с ним творится. По-моему, кот у нас стал какой-то нервный.
Ха! Тут станешь нервным. Теперь у меня сама собой выгибается спина и уши без всякого моего желания прижимаются к затылку, а шерсть то и дело встаёт дыбом, как если бы вместо неё у меня из спины росли гвозди. И так — по любому поводу! На нашем языке жестов это всё равно, что кричать «Караул!» в ответ на вопрос: «Который час?» Ужасно стыдно, конечно.
Я всё время пытаюсь справиться с собой. Каждый день я начинаю с мыслью о том, что надо, в конце концов, взять себя в лапы и вести себя так, как подобает уважающему себя чёрному коту. И всякий раз что-то неожиданно происходит.
А началось всё с этих проклятых крыс. Столько, сколько их собрал мой юный Хозяин, играя на флейте, я не видел ни разу в жизни! С крысами, конечно, мне приходилось иметь дело не раз, хотя, должен вам признаться, любая мышь мне гораздо симпатичней, чем этот серый танк с глазами. Она мягче на зубах, удобней в игре и приятней на вкус. Но и крысятина, на худой конец, не раз выручала меня в самые трудные дни моей жизни. Так что, когда я увидел первую крысу, которая вышла во двор на звуки флейты, в моей душе не возникло ничего, кроме желания сразу её задавить. Но когда вслед за ней я увидел вторую, третью и так далее, когда чуть ли не весь двор наполнился ими, я понял, что этим тварям ничего не стоит задавить меня самого!
Вот тут, скажу вам честно, я сдрейфил.
Любому здравомыслящему двуногому, чтобы понять мои чувства, я посоветовал бы представить себе такую сценку: вы приходите в ресторан, вам подают аппетитно зажаренный шницель из медвежатины — и на ваших глазах этот шницель вдруг превращается в живого медведя! Не знаю, у кого из вас после этого сохранился бы аппетит.
Великое счастье, что крысы не умеют лазить по деревьям, — иначе я не имел бы удовольствия продолжать наш с вами занимательный разговор…
Уместно будет сказать здесь, что мой юный Хозяин, несмотря на его годы, — человек очень храбрый. После происшествия с крысами и, особенно, с грозой, которая, как вы уже догадались, была вызвана игрой на флейте, я думаю, любой бы на его месте закинул эту флейту подальше в угол и не прикасался бы к ней ни за что. Но не таков мой юный Хозяин. Первая неудача только раззадорила его любопытство.
Однажды вечером он вышел на улицу и позвал меня.
Должен вам сказать, что кот, гуляющий во дворе, и кот, который мурлычет дома у вас на коленях, — это два совершенно
Когда Хозяин меня позвал — я пошёл к нему именно потому, что сам так решил. Я ведь знал, что с моим другом мне скучать не придётся! И я не ошибся.
Сестры Хозяина в это время не было дома, она предупредила, что приедет поздно, и что лучше бы её брату не искать неизвестно что, а заняться каким-нибудь полезным делом. Юный Хозяин выслушал это пожелание слишком покорно и почтительно, чтобы я мог поверить в его благие намерения. Конечно, я сразу смекнул, что какая-то очередная идея завладела его талантливой головой и сегодня нас ждут великие дела.
Едва за сестрой закрылась дверь — он мне махнул рукой:
— Амадей! Вперёд!
И мы пошли. Вначале мы завернули в прихожую. Там у Хозяина есть тайник в антресоли, где он прячет флейту. Я поглядел на него с беспокойством: мне вовсе не улыбалось ещё хоть раз в жизни увидеть вблизи от себя такое же полчище крыс… Уши у меня сами собой прижались к затылку. Я жалобно мяукнул. Хозяин мне сказал:
— Ничего, дружище, не бойся. Крыс больше не будет, это я тебе обещаю. По-моему, они все отсюда сбежали. А дождь нам не страшен: мы всё-таки дома! Я сыграю что-нибудь другое, что-нибудь более приятное… Пока не знаю, что. Буду импровизировать.
«Ну, хорошо. И всё-таки, скажи мне, зачем я тебе нужен?» — спросил я Хозяина на своём языке жестов. Хозяин ничего не стал объяснять. Он проговорил своё никчёмное «кис, кис, кис» — и отправился дальше по коридору.
Тут-то впервые я заподозрил, что он на мне хочет проверить действие своей флейты. Сыграть и посмотреть, что я стану делать: беситься? мурлыкать? Замечательная идея, ничего не скажешь.
Ну, ладно. Пришли мы, отперли дверь.
Всё-таки, признаюсь вам честно: Музыкальная Комната — не самое для меня приятное место в мире. Так и ждёшь, что из-за портьеры появится очередной призрак и начнёт что-нибудь наигрывать в тёмном углу… Но на сей раз никого не было.
Юный Хозяин отыскал глазами кресло поудобнее, уселся в него и сказал:
— Теперь так, дорогуша. Слушай меня внимательно. Я буду играть на флейте всё, что мне придёт в голову. Это называется импровизация. Ты понял?
В ответ на это я почесался и зевнул, что на кошачьем языке жестов означает: «Ваша информация мне ни о чём не говорит».
— Я буду играть, а ты слушай меня внимательно и, главное, веди себя раскованно! Обещаю играть так, чтоб тебе было приятно. Но если будет неприятно, ты на меня не будь в обиде, я ведь играю не очень-то здорово.