Школа творческого чтения

Тихомирова И.

Характеристика душевных свойств Золушки будет неполной, если мы пройдем мимо еще одной их черты – их изменчивости. Она проявляется даже в пении: «Прячу я печаль свою, я не плачу, а пою, улыбаюсь даже». Только Золушка может петь, плакать и улыбаться одновременно. Ее душа подвижна, переливчата, и порой не похожа на самое себя. «Что со мной сталось! – осуждает она себя. – Я такая правдивая, а ему сказала неправду! Я послушная, а его не послушалась? Я так хотела его видеть, а задрожала, когда встретила, будто волк попался мне навстречу». Этими размышлениями она делится с цветами в лесу после встречи с принцем. Что

с ней сталось – пусть разгадают дети, а нам остается прибавить к ее душевным качествам еще одно: способность углубиться в свои собственные переживания, то, что взрослые называют «рефлексией».

Если принц полюбил, как он говорит «таинственную, прекрасную, простую, правдивую гостью», то мы еще более разную – искреннюю, застенчивую, скромную, кроткую, гордую, чистосердечную, поэтичную, переменчивую, одухотворенную, самоуглубленную.

И сколько бы мы ни перечисляли качеств золушкиной души, как бы тщательно ни прослеживали каждое ее движение, в ее взглядах, интонациях, вздохах, песнях, танцах, наклонах головы, в ее самопризнаниях много неразгаданного и таинственного. В неисчерпаемости ее образа, вызывающей желание вновь и вновь перечитывать сказку и разгадывать силу волшебных свойств души и состоит, очевидно, ее очарование.

Итак, мы сделали второй шаг в раскрытии пленительного образа Золушки. Его задачей было найти эмоциональный ключ к трактовке образа, углубиться во внутренний мир персонажа, заинтриговать богатством личности. Этот шаг заставил нас вглядываться, вчитываться, вникать в каждую мелочь художественной ткани сказки, ища именно в ней опоры для суждения об эмоциональной жизни героини. Идя таким путем, мы осваиваем школу медленного чтения, открываем ее ценность и тождественность природе искусства. На примере душевной жизни Золушки (а им мог быть любой другой подлинно художественный образ) мы расширяем представления детей о характере человека, о сфере человеческих чувств, обогащаем эмоциональную лексику, пробуждаем интерес к языку чувств.

Но и этот шаг – еще не конечная цель нашего диалога с детьми. Он лишь подступы к главному – пробудить в детях эмоциональный резонанс, обогатить их собственные чувства, развить способность к сопереживанию. Ведь восприятие не нейтральный процесс. Образ взывает к участию читателя, к его эмоциональному отклику.

Помогут это сделать вопросы:

Как менялись ваши чувства на протяжении сказки – где вы, подобно пажу, тосковали о ней, восхищались?

 Если бы подобная ситуация случилась с вами?

Какие из чувств, испытываемых Золушкой, вам наиболее знакомы?

Разделяете ли вы ее отношение к сестрам, мачехе и другим персонажам?

Отвечая на вопросы, теперь уже юные читатели, а не Золушка, демонстрируют свои душевные качества. Это у них, а не у Золушки, под действием искусства переливается красками их внутренняя жизнь. В результате, обычная однозначная детская оценка персонажа «нравится» раскрывается веером разнообразных чувств. Они утончаются и углубляются.

Так, открывая дверь во внутренний мир Золушки, мы открываем дверь во внутренний мир ребенка, даем ему возможность насладиться богатством собственной личности, способностью отзываться на добро, искренность

и человечность.

И пока душа ребенка откликается на волшебство гуманных чувств, олицетворенных в образе Золушки, есть надежда, что этим чувствам не только в сказке, но и в жизни, не будет конца.

В чем обаяние Наташи Ростовой?

(Материал для диалога со старшими школьниками)

Письма юношества в редакцию молодежных изданий пестрят вопросами: Почему я одинок? Почему меня никто не любит? Одни думают, что им просто не везет, другие винят в бездушии окружающих, третьи ссылаются на недостатки собственной внешности.

Помочь юным в раздумьях о человеческих взаимоотношениях, о скрытой причине удач или неудач в личных контактах с людьми может опыт тех литературных персонажей, которые не страдают от отсутствия любви со стороны окружающих и обладают особой силой притяжения людей к себе.

К таким персонажам относится Наташа Ростова, своего рода эталон счастливой личности. В отличие от живых людей литературный персонаж можно рассмотреть изнутри, во всей гамме его чувств и переживаний. Остановить мгновения и вглядеться, не торопясь, в каждое, разгадывая секрет привлекательности.

Наташа появляется в романе Толстого на рубеже, отделяющем детство от юности, как раз в том возрасте, в котором человек более всего жаждет признания. Как мы помним, она была любимицей всей семьи Ростовых и не только семьи, и не могла жаловаться на одиночество. Все, с кем доводилось ей общаться, одаривали ее любовью, если не с первого взгляда, так по истечении времени, подпадая под ее обаяние. Да и сам Толстой не скрывал свой симпатии к этой девочке, называя ее «прелестной», «счастливой», «живой» и другими привлекательными эпитетами. В чем же секрет такого отношения к ней? Случайно ли оно?

С первого появления в романе и, пожалуй, до конца его, эта некрасивая девочка поражает и заражает радостным мироощущением, по-детски восприимчивой душой, «жадно ловившей и усваивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни». Именно эти качества оказали сильнейшее влияние на князя Андрея, человека сурового, интеллектуального и далеко не сентиментального. Она перевернула его жизнь. Как в Отрадном, так и позже, на бале «вино ее прелести», идущее из глубины души, подчинило его: «он почувствовал себя ожившим и помолодевшим».

Другое отличительное свойство Наташиной натуры, привлекавшее к ней людей, была естественность и открытость, отсутствие глупого жеманства, неискренности тона, расчетливого поступка. Хитрить и выгадывать, как это делали большинство женщин света, она не умела и потому, как ни тяжело ей было в этом признаться, она сообщила князю Андрею о своей измене ему. Это чистосердечие покоряет и привлекает к ней людей. Как ни горька была ее измена для князя Андрея, как ни настраивал он себя на невозможность прощения, но она не убила его любви к ней. Раненый, он постоянно думал о ней, представлял себе ее душу, ее страдание, стыд, раскаяние и осознал жестокость своего разрыва с ней. Испытывая на себе ее внимание и заботу, он понял как она ему дорога. «Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде», – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо, так чтобы он мог глядеть в ее глаза».