Школа
Шрифт:
– Пойдемте на крышу встречать рассвет, – спрыгивая с подоконника, неожиданно и буднично сказала Саша.
– И в миг один исчезло все кругом (не позабудь, что сад был зачарован!)
(На пятнадцатом этаже Нина захлопнула Борхеса, вслух повторив цитату из По: «Ah! bear in mind the garden was enchanted!»)
– На крышу? До рассвета еще далеко, мы все там уснем, – воскликнул Еврей, входя в комнату со свежеополоснутыми стаканами для нового чаепития.
– Ну и что же, что уснем, – неожиданно
– Это кайф, Саша, – блестя глазами, мягким бархатом проговорил Микки, не выпуская из смуглых рук руки Ады.
(«Высота десять тысяч семьсот», – отчитался Никос кафельному полу туалета).
– Темно ли на крыше или нам будут светить звезды? – отрешенно пробормотал Кико, слегка отстраняя Лейлу, теребя ус.
Лейла, тепло смеясь, захлопала в ладоши.
– Мы возьмем с собой фонарики и пледы. У кого-нибудь есть фонарики?
– Труба, – поежившись, улыбнулась Ада.
– Не нужно никаких фонариков, – буднично-отстраненно проговорила Саша, глядя в пол на цветные пятна краски. – Мы разведем на крыше костер и будем ждать зарю.
Безучастный Гонзо вдруг вскочил на ноги, подхватил хмурящуюся Сашу («Он хотел меня поцеловать?») и закружил по комнате.
– Muchacha fantastica, сумасшедший, я сразу это понял по глаза – глаза El Greco, мать вашу!
Он оставил Сашу рядом с пританцовывающей Лейлой и, подпрыгнув, коснулся рукой потолка.
– Мы сделаем костер на крыша!
– А если будет пожар? – кисло улыбнулся Хорхе.
– Значит, так хочет Бог, – отозвался беспечный Гонзо, живчиком вертясь-пританцовывая на месте.
Тут все одновременно повскакивали, заговорили и задвигались.
– Я видела кучу старых подрамников на кухне пятого этажа, – возбужденно жестикулируя, сообщила длинная Вера.
(«И вот угас жемчужный свет луны, и не было извилистых тропинок, ни дерна, ни деревьев, ни цветов, и умер самый запах роз душистых в объятиях любовных ветерка…»).
Збыш отошел от окна, присел на корточки перед замолкшим плеером у колонки, на которой снова возник черный Сабах. Збыш вздохнул и почесал у кота за ухом, приговаривая: «Сабах, Сабах!»
(«Я падаю, падаю, – мучительно выговорил Никос, беспомощно и невесомо опускаясь в ослепительную бездонность. – Кто-нибудь выпустит меня отсюда? На помощь!»)
Ада, заняв центр комнаты, формировала отряды добровольцев.
– Там есть такой бетонный плита! – тряся руками перед ее лицом, орал Гонзо.
– Все равно, – твердо заявила Ада, – лучше разводить костер в большом железном ведре, так безопасней. Я знаю, ведро есть в восемьсот пятнадцатой, у Глума, он мне ключ от блока оставил.
– Но Арсен, – тревожно вздернул бровь Микки, –
– Знаем мы Арсена, – насмешливо встряла Лейла. – Зайка как пить дать, будет до утра лазить по всему общежитию в поисках любви и водки.
– Правильно, – согласилась Ада, – мы будем долго звонить в дверь, и если никто не откроет, украдем ведро. Значит, так: я, Микки и Саша идем на восьмой.
– Можно, я тоже? – негромко-взволнованно воскликнул Збыш и, не получив ответа, просто встал рядом с Сашей.
– Кто пойдет на пятый за подрамниками?
– Ну, наверное, мы с Шамилем, – просовывая руку под руку Еврея, протянула Вера.
– И я с вами, там много, вы не дотащите, – подал голос взъерошенный Кальян.
Вера закатила глаза.
– Остальные пусть разбредутся по этажам для сбора бумаги и хвороста, – строго скомандовала Ада. – Для костра нужно много горючего материала.
– У меня есть немного бензин! – с воодушевлением припомнил Гонзо.
– Но это совсем идти с ума! – вскрикнул Хорхе, окончательно обмякнув от затеи.
– Хорхе, а ты займись выпивкой и едой, – ткнула в него пальцем Ада. – Собери все в сумку и тащи на крышу. Вперед!
Поданная команда словно в спину толкнула всех – галдящих, двигающихся, толпящихся – но Збыш вдруг огляделся и тревожно спросил:
– А где Никос?
Вслед за ним взволнованное общество кинулось в соседнюю темную комнату, где по-прежнему в кучу под окном были свалены сумки и рюкзаки Збыша и Никоса, а самого Никоса не было.
– Нет его! – запыхавшись, испуганно прошептал Збыш.
Загудев различными догадками и предположениями, все рассыпались по блоку, бессмысленно заглядывая в шкафы и антресоли прихожки, передвигая кастрюли и чашки.
– И в ванной нет!
Вера принялась что есть сил дергать вверх-вниз ручку туалета, пока, наконец, дверь не распахнулась, явив спящего Никоса, свернувшегося калачиком на кафельном полу рядом с унитазом.
– Ага! Я знала, что он здесь! – торжествующе закричала Вера. – Эти ручки-запоры совершенно невозможны: иногда просто не получается открыться. Один раз я просидела тут целый час, прежде чем Еврей обо мне вспомнил.
Никос, как младенец, зачмокал во сне губами и зябко подтянул колени к груди.
– Бедный парень, он улетел, – сочувственно произнес Гонзо.
Збыш, деликатно прикрыв рот рукой, захихикал-захрюкал.
– Он же простынет на этом полу, – возмутился всеобщим ротозейством и хихиканьем Еврей, решительно выступая вперед и подхватывая спящего под мышки. – Збыш, помоги дотащить его до дивана.
Тут же окружающим стало неудобно, и все принялись помогать, мешая Еврею и Збышу тащить тяжелое и костистое тело.