Школьный Надзор
Шрифт:
Дмитрий остановился, глядя вниз.
– Прекрасная работа, – сказал Александр. – Напишу рапорт. В Праге получишь диплом с отличием.
– За что? – искренне не понял младший надзиратель.
– Выявлено два ценнейших артефакта. Один на Смоленском кладбище, другой в Галерной гавани.
– Нет здесь никаких артефактов!
– Неверная информация. Здесь книга, место которой в схроне Инквизиции.
Словно в подтверждение свет наверху потух. Не было никакого шума, никакой возни, как в тот раз, когда сумрачные двойники прорвались в школу. Да и
И поручение, скорее всего, было выполнено.
«Уничтожь книгу, дурочка. Сожги ее! У тебя теперь есть Сила, чтобы это сделать. Ты нашла свою Тень. Верни ее на место, а потом…»
– Ты о чем думаешь? – сказал Александр. – Я-то слышу, а вот девочка – вряд ли. Ладно, пусть спускается.
– Тут нет книги, – упрямо ответил Дреер. – «Фуаран» сгорела два года назад. Вы мне сами с Тамарой говорили.
– Скажешь, тут и никакого джинна нет?
– Именно. Тут ребенок из моей группы, я сам ее сюда привез. Очень просила показать башню. Уснуть не могла.
– Этот ребенок – Светлый джинн второй категории, класс «ego». Кстати, совсем забыл! Состав, который она использует, чтобы выделять сумрачное «я», тоже придется сдать.
– Это провокация, – просто сказал Дмитрий. – С самого начала вам было все известно.
– Все, что мы делаем, во имя Договора, – серьезно, без обыкновенной своей иронии произнес Александр. – А ты разве нет?
– Сейчас для меня главное – дети. Я на задании.
– Вот и хорошо. Скажи своей девочке, пусть принесет книгу. Я доставлю вас обоих через портал домой. Завтра съездим в Кронштадт, сплаваем в форты. А школа еще получит благодарность. Даже увеличение бюджета выбьем, обещаю.
– …И трое пацанов идут под Трибунал?
– Сами напросились. Забыл, что эти трое пару часов назад тебя чуть не угробили?
– Зато тебя бы они точно не угробили. Даже с ментор-артефактом. Второй уровень – тоже ведь неверная информация. Или, проще говоря, дезинформация. Ты же из Высших, насколько понимаю?
– Они сами все выбрали. Но… много не получат, тоже обещаю. Учитывая неоценимую помощь Инквизиции в лице надзирателя Дреера и всей группы. В общем, договоримся.
– Как же, все во имя Договора? – на этот раз пришла очередь иронизировать надзирателю Дрееру.
– Скажи, чтобы принесла книгу и сыворотку.
– Нет никакой книги, – сказал Дмитрий. – Нет и быть не должно. Из-за нее уже погибли родители моего ученика и еще куча народу. Неужели я бы допустил, чтобы кто-то из ребят баловался такой штукой?
– Не заставляй меня подниматься наверх и доказывать.
– Иначе что?
– Иначе рапорт будет о том, как курсант Дреер саботировал работу Инквизиции. А вместо диплома – взыскание.
– Подумаешь! Начну опять литературу вести.
– В сельской школе будешь вести. А к интернату на пушечный выстрел не подойдешь. Во всех слоях Сумрака.
– Тогда я тоже напишу рапорт. Куратор от местной ячейки Инквизиции угрожает старшему по группе, который подчиняется
– Европейское, говоришь? Читай!
Александр небрежно щелкнул пальцами, в воздухе обрисовался мерцающий свиток и тут же развернулся. По витиеватым строкам бежали искры, подсвечивая буквы, словно текст песни в караоке. Обычно так раскрывается Великий Договор. Куратор сделал еще один жест, как будто мягко подталкивал невесомый документ. Развернутый свиток поднялся над его головой и подплыл к Дмитрию, остановившись на расстоянии вытянутой руки.
Младший надзиратель внимательно и неторопливо изучил все от начала до конца. Спешить было некуда, наоборот, следовало тянуть время.
Если бы документ был напечатан на бумаге, то получилась бы всем бумагам бумага. Похлеще той, что требовал профессор Преображенский в управу на Швондера. Фактическая! Настоящая! Броня! Почти такая же, как выданная кардиналом Ришелье известной литературной героине. Только для Александра кардинал сделал бы поправку: «Все, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и во имя Договора».
В общем, это была первая реальная индульгенция, увиденная Дмитрием.
Подпись он не сумел разобрать, зато печать узнал. От Европейского Бюро печать. Большая. Круглая. Подлинная, не спутаешь.
– Прочитал? – осведомился Александр.
Индульгенция неожиданно погасла, как будто Александр нажал какой-то сумрачный тумблер и обесточил подсветку.
– Ты переходишь в мое непосредственное подчинение! Твой первый приказ – принеси все, что сотворила девочка.
– Я должен поставить в известность свое прежнее руководство, старшего надзирателя Лихарева, – лучшее, что нашел сказать Дмитрий.
– Нет необходимости. Ты перейдешь обратно в его подчинение, как только будут переданы и оформлены все артефакты. Согласия руководства Надзора не требуется.
«Как я не спрашивал согласия водителя, – подумал Дмитрий. – Все у нас так. Во имя Договора».
– Выполняйте приказ, инквизитор Дреер!
– Вы сказали: все, что сотворила девочка? – Дмитрий тоже перешел на официальный тон.
– Не играй словами. – Александр вернулся к своей обычной манере разговора. – Книга наверху, сыворотка при девочке. Если ты попытаешься это все спрятать или уничтожить, я, во-первых, пойму, а во-вторых, не позволю.
– Я буду жаловаться. Инквизиция не вправе привлекать детей к операциям.
– Твое право. Пиши, жалуйся. Но сейчас – выполняй. Хотя… – Александр задумался, взглянул для чего-то в окно, разделенное рамой на шесть сегментов. – Приказ отменяется.
– Что? – Дмитрий даже перегнулся через перила.
– Оставайся здесь и охраняй периметр. Книгу я возьму сам.
«Он уже тут был, – подумал Дреер. – Иначе не провесил бы портал, а вошел через дверь, как мы».
Больше всего Дмитрий испугался, что куратор теперь откроет портал наверх. Но нет, Александр легко запрыгнул на лестницу, перемахнув через перила, и стал подниматься.