Школяр
Шрифт:
— Это трофеи?!
— Ага. Все, кроме во-о-он той бирюзовой «Искорки»: на ней я и гоняю.
В смысле, тут, в Великом Новгороде. А на серьезные соревнования вожу с собой почти такую же, только красную.
Добавившись в цепочку «Большая грудь», «Ненависть к мужчинам», «Это трофеи» и «Искорка», слово «Красную» заставило прозреть:
— Вы — Суккуба?!
— В отношениях с мужиками — однозначно нет… — хихикнула она. — А на трассах,
— Обалдеть!!! — потрясенно выдохнул я и затараторил, чудом не забыв о необходимости коверкать речь: — Я болею за вас лет с десяти, видел все гонки и…
— Автограф нужен? — не дав мне выплеснуть весь восторг, неожиданно спросила она.
Я сглотнул, вовремя заметил в глазах Зыбиной искорки сдерживаемого смеха и последовал ее же рекомендациям:
— А зачем мне автограф любимой тетушки?!
— Мо-ло-дец! — по слогам, но предельно серьезно сказала она, на миг прижала меня к себе, чмокнула в лоб и развернула меня к трофеям: — А теперь, племяш, выбери-ка машину для поездок в лицей.
— Вы считаете, что я должен ездить на уроки на спортивном автомобиле? — спросил я.
Женщина утвердительно кивнула и начала издалека:
— Собственный Его Императорского Величества Лицей номер один — это самое престижное учебное заведение Российской Империи, соответственно, каждый его учащийся считает себя Прелестным Пупом Земли. Как я тебе уже говорила, все четыре года учебы лицеисты воюют не на жизнь, а на смерть за место под солнцем, причем пробиваются вверх в том числе и по головам своих близких подруг и друзей. Одно из следствий такого отношения к окружающим — ряд клише, ставящиеся на «конкурентов» при любой допущенной ошибке. Скажем, если ты хотя бы один раз придешь в лицей пешком, то получишь несмываемое клеймо «Нищеброд» и перестанешь интересовать однокашников даже как жертва для издевательств. Далее, приезд на такси — это свидетельство бедности и бесперспективности, ибо «В его роду имеется одна-единственная машина на всех»; появление с родителями — это клеймо «Маменькин сынок» или «Мамина дочка»; с обычным водителем — «Выпендрежник», с водителем-магом — «Трус» и так далее.
Я закрыл глаза, переварил эту информацию и недоуменно уставился на Земляничку. Задавать напрашивавшиеся вопросы не пришлось:
— Эти недоумки считают достойным всего два варианта передвижения — на заднем сидении престижного автомобиля, управляемого либо эффектной личной помощницей, либо высококлассным личным телохранителем.
— Это до инициации или шестнадцатилетия, верно? — на всякий случай уточнил я.
— Верно… — подтердила «тетушка» и предвкушающе ухмыльнулась: — А ты прикатишь за рулем, на гоночной машине и в компании Суккубы! Реакцию народа представляешь?
— Пока нет… — честно признался я.
— И правильно! — хохотнула она. — Ее надо видеть! А теперь прекращаем болтать и выбираем машину на твой вкус. Хотя… поучаствуешь в моей личной войне с одним редким паскудником?
— Почту за честь! — мгновенно ответил я, хотя прекрасно видел, с каким напряжением она произносила этот предложение. Почему? Да потому, что в моем договоре с Александром Всеволодовичем не было ни ночных поездок за рулем «Кайзера», ни личных помощниц,
— Ты не можешь не пони-… — задумчиво начала Суккуба и не закончив фразу, ушла в себя секунд, эдак, на десять. Потом кинула на меня испытующий взгляд, как-то странно прищурилась и… решительно тряхнула волосами: — Спасибо, Лют. Причем и за скорость ответа, и за вложенный в него посыл, и за доверие. Я растрогана, дарю тебе вон тот «Шквал» и даю слово, что помогу его приручить…
Глава 7
Часть 2
…Аргументы, объясняющие, почему я не могу принять в дар машину, Зыбина пропустила мимо ушей, а на утверждение «Мне всего тринадцать!» все-таки ответила:
— Я гоняю с двенадцати, и ничего. Так что не ломайся, как девочка, и лезь на пассажирское сидение.
Почувствовав, что от этого решения она не откажется ни за что на свете, забрался в ковшеобразное кресло, закрыл дверь, огляделся и аж задохнулся от восторга: вроде как спортивная машина была наворочена до изумления!
— Ага, Беликов — сибарит, поэтому гонял с доброй сотней килограммов лишнего веса! — насмешливо заявила «тетушка», скользнув за руль, ткнула в сенсор включения двигателя, легонечко надавила на педаль акселератора и прислушалась к грозному рыку: — Впрочем, навернул этот «Шквал» более чем достойно, и если бы не невероятно кривые руки, то с машиной рассталась бы я.
— А сколько тут лошадок? — спросил я, пристегиваясь шеститочечными ремнями.
— Семьсот с мелочью.
— Я же убьюсь!
— С такой наставницей, как я? — притворно удивилась Зыбина и показала мне кулак: — Даже не надейся!
Учить она действительно умела, и я обреченно кивнул. А когда узнал, что любые мои ошибки будет исправлять копия «сознания» искусственного интеллекта, стоящего на ее боевой «Искорке» и успевшего «набраться опыта» у Зыбиной, даже расслабился и спокойно подождал, пока женщина прошьет бортовому ИИ новую «личность». А потом «Шквал» как-то уж очень резко сорвался с места, с заносом вписался в узенький поворот, скинул скорость перед началом эстакады и неспешно покатил вверх.
— У-у-ух!!! — запоздало выдохнул я и пожалел, что не могу рассказать матушке о том, что еду в машине, подаренной самой Суккубой, буду учиться водить под ее руководством и когда-нибудь смогу входить в повороты так, как это делает она.
Не знаю, как эта женщина поняла, что у меня испортилось настроение, но принялась забалтывать еще до того, как вырулила на улицу. Историю своих взаимоотношений с внуком нынешнего главы рода Беликовых рассказывала настолько сочно, образно и весело, что я не смог остаться равнодушным и в какой-то момент начал истерически ржать. Почему? Да потому, что этот самовлюбленный павлин, как-то попав на чемпионат Империи по автогонкам