Школяр
Шрифт:
В этот раз я не покраснел, и довольная женщина, посерьезнев, вернулась к обсуждению даты начала учебы. В этот раз рассказала о том, что Александр Всеволодович рассчитывает впихнуть меня в это учебное заведение в середине октября и без вступительных экзаменов по некой квоте дворянского собрания Рязани, ибо пользуется в нем большим авторитетом. А потом призналась, что все остальное зависит от нее, и… объяснила, что я неправильно понял фразу «должен появиться в Лицее»:
— Я имела в виду визит в учебную часть, то есть, личное знакомство с руководством, ознакомление с правилами, действующими на территории
Я воспрянул духом:
— Это меняет дело!
— Не сказала бы: этим борделем руководят такие твари, что неприятно вспоминать. Впрочем, я их неплохо знаю, поэтому объясню, как себя вести. Кстати, что у тебя с геральдикой?
К этому вопросу я готовился заранее, поэтому ответил, не задумываясь:
— Мечтал выбиться в люди. Гербы Золотой Сотни узнаю даже спросонья, а в остальных пока путаюсь.
Тут тетушка округлила глаза, причем уже не играя, несколько мгновений невидящим взглядом пялилась в лобовое стекло, а потом захотела убедиться в том, что это не просто слова:
— На сколько частей рассечен щит на гербе князей Барятинских?
— На два: на правой половине в лазуревом поле изображен основатель их рода с ледяным шипом в деснице, а на левой, в золотом — черный орел в короне и с распростертыми крыльями держит в когтях ятаган. Про мантию и шапку княжеского достоинства, которым прикрыт щит, рассказывать?
— Нет! — как-то уж очень эмоционально выдохнула Зыбина и расплылась в невероятно злой улыбке: — Чувствую, старые суки захлебнутся собственной желчью…
…Следующие два часа Раиса Александровна грузила меня великолепно структурированной и реально необходимой информацией о столице, районах, в которых проживает влиятельнейшая часть дворянства, Городке Лицеистов, его неофициальной табели о рангах, неписаных законах, действующих в этом государстве в государстве, и о неявных социальных маркерах, определяющих «настоящий» статус того или иного учащегося. Да, образность и логика подачи этого материала была выше всяких похвал, но в какой-то момент я перебрал с количеством созданных ассоциаций и запросил пощады.
Земляничка недоуменно поймала мой взгляд в зеркале заднего вида, спросила, чем мне не нравится ее рассказ, выслушала ответ и выпала в осадок:
— Ты хочешь сказать, что запомнил все, что я несла всю дорогу?!
«Спалился. Опять…» — угрюмо подумал я и решил выкрутиться «близко к тексту»:
— Лет в восемь я каким-то образом забрел на сетевую страничку школы мнемотехники «Кристальная ясность сознания». В то время я еще не понимал, что большинство подобных школ сравнительно законно вымогают средства у наивных граждан, поэтому поверил во все, что прочитал, немного пострадал из-за отсутствия финансовых возможностей оплатить хотя бы базовый курс и зарылся в Сеть в поисках учебных материалов. Более-менее рабочую систему нашел только месяца через два, следующие два года фанатично нарабатывал навыки создания ассоциативных связей, а сейчас искренне считаю, что именно эти тренировки и заложили фундамент моей сегодняшней личности.
— И после этого ты хочешь, чтобы я бросила тебя в Великом Новгороде и свалила в Рязань?! — «возмущенно» воскликнула «тетушка».
—
— Ты считаешь меня страшной?! — «грозно» нахмурилась она, а через миг «сообразила», что выбрала неверную линию поведения, и очень убедительно обиделась — нижняя губа выпятилась «сама собой», подбородок мелко-мелко задрожал, а на глаза навернулись слезы!
— С ума сойти, как правдоподобно вы играете! — уважительно выдохнул я и вызвал две последовательные реакции: женщина несколько секунд делала вид, что оскорблена до глубины души, а потом перестала валять дурака, криво усмехнулась и заявила, что показала один из первых способов манипуляции мужчинами, который девочки осваивают чуть ли не с пеленок.
Кое-какое представление о женских манипуляциях я составил еще во время разборок с Рарогами, но знакомился с этими ухватками на собственном опыте. А тут появилась возможность разобраться в их логике, что называется, изнутри, и я попросил Зыбину прочитать мне пару-тройку лекций на эту тему.
— Парой-тройкой мы не обойдемся! — усмехнулась она, пообещала дать пару десятков, а затем спросила, не тянет ли меня в сон.
— В сон не тянет! — честно сказал я. — Тянет к пакетам с едой.
— Ну, так распухаешь прямо на глазах! — хихикнула она, заставила меня плотно поесть, а затем предложила снова сесть за руль.
Машин на трассе было очень мало, мощь и управляемость «Кайзера» сводили с ума, так что я согласился, не думая. И наслаждался процессом до тех пор, пока не увидел дорожный указатель, уведомлявший о том, что до съезда на Большое Транспортное Кольцо столицы осталось шестьсот метров. В этот момент я слегка запаниковал, ибо точно помнил, что за пару минут до этого видел знак с цифрой двадцать два. Пока перестраивался в правый ряд и скидывал скорость, вспомнил, что это — расстояние не до БТК, а до Кремля, мысленно обозвал себя придурком и услышал удивленный голос «тетушки»:
— А че это мы тормозим?
— До города всего ничего!
— Пффф!!! — фыркнула она. — Сейчас поляризую стекла, и хрен кто тебя увидит.
— Там движение!
— Туда, где движение, мы пока не поедем, так что не вибрируй!
— Я не знаю дороги… — по инерции буркнул я, хотя заранее представлял ответ. И не ошибся:
— Сейчас забью адрес в навигатор и продолжу лениться… — мурлыкнула она и с наслаждением потянулась: — Ибо умна, хороша и зело обильна…
…Двенадцать с небольшим километров от въезда в город с Московского Тракта до района с поэтичным названием Вечерняя Зорька вымотали меня в разы сильнее, чем вся предыдущая дорога. Нет, никаких эксцессов на этом пути не случилось — я вовремя выполнял все команды штурмана, не тупил с перестроениями из ряда в ряд и не путался ни в руках, ни в ногах. Однако машин вокруг было многовато, а страх поцарапать или, не дай бог, разбить «Кайзер» держал в постоянном напряжении. Поэтому на фразу «Все, приехали — наш особняк во-он тот…» я отреагировал, как приговоренный к каторге на оправдательный приговор.