Шкурка саламандры
Шрифт:
– Да это же бомба! – пробормотал Белл. – Ведь Гриндевальд, насколько я помню, это какой-то страшный магический злодей? И за победу над ним Дамблдора наградили орденом?
– Да, - кивнул Северус, - но мисс Скиттер писала, что Дамблдор и Гриндевальд дружили в юности. И даже были любовниками.
Алхимик только головой крутил.
– И не забудьте напомнить, что Хогвартс изначально наша школа, - сказал Роб Рой.
Белл взялся расписывать, какую информацию и как нужно подать. Остальные вспоминали возможных знакомых, которые могли помочь.
–
– Про Клуб Безголовых не забудь, - напомнил Алхимик, - они и в Хогвартс вхожи.
И началось… Отчеты приходили как с поля боя. Призраки очень близко к сердцу приняли проблемы малышки Мирабель. Помимо того, что многим из них просто нравилась очаровательная девочка, они пользовались новыми возможностями благодаря ей. Ведь теперь они чувствовали себя намного лучше и могли больше. А тут еще граф Ботвелл загадочно намекал, что Северус трудится над неким зельем… нет-нет, пока ничего конкретного, но перспективы завораживающие. И вообще, для привидений дети были своими.
Блэкам подробно объяснили, чем для их многочисленной семьи может закончиться увлечение идеями Тома Риддла. Похожие предупреждения сделали и другим главам древнейших и благороднейших семей. Усиленно муссировалось происхождение мистера Риддла. И не то обстоятельство, что его отцом был маггл, а вырождение и сумасшествие Гонтов.
Дамблдора же при всех спросили, почему это он так любит обращаться ко всем «мальчик мой»?
– Вы же не в борделе, любезный! – проворчал портрет одного из МакМилланов во время важных переговоров с членами Попечительского Совета. – Или этот маг напоминает вам вашего любовника Гриндевальда? Ведите себя прилично!
Дамблдор несколько секунд мог только хватать ртом воздух. А маг за это время успел благополучно смыться с пейзажа, на котором прятался до того.
По магической Британии поползли очень нехорошие слухи.
– Говорят, Блэки заказали себя точнейшие гороскопы у самых известных специалистов, - делился новостями граф, - и обратились к какому-то провидцу с Континента. А кое-кто подумывает разорвать контракт с Хогвартсом и отправить детей в Дурмштранг и Шармбаттон.
Северус довольно кивал, похоже, что своих ровесников он сумел уберечь от беды.
– Одна знакомая леди рассказывала, что Бартемиуса Крауча застыдили портреты предков. За отношение к сыну и наследнику, - продолжал делиться сплетнями граф, - и сами его хвалят. Говорят ему, что он достойный потомок, что они им гордятся.
– Это хорошо, - у Северуса стало легче на сердце, Барти было жалко. А ведь ему не так уж и много требовалось. Глядишь, достучатся предки до «железного Крауча», и того проймет.
– Да, - согласился Белл, - иногда родители не понимают, в чем по-настоящему нуждаются их дети. Деньги и дорогие подарки не заменят разговора по душам и родственной поддержки.
– Вы правы, коллега, - ответил Нокс, - быть отцом не
Северус вздохнул, у него-то вообще ничего такого раньше не было, даже отдаленно похожего. Только сейчас он мог сказать, что нашел настоящую семью. Хотя и очень своеобразную.
– А с Малфоями что? – спросил он у графа. – Абраксас ведь из старой гвардии Риддла. Люциус обречен?
– Сложный вопрос, - ответил граф, - разумеется, информацию донесли и до этого семейства, но какие выводы они сделали, пока неизвестно. Вы переживаете за наследника?
– В моей прошлой жизни Люциус был добр ко мне, - ответил Северус, - конечно, он меня к Лорду, в конце концов, и привел, но ведь он искренне считал, что делает доброе дело. Они с Нарциссой столько из-за этого всего пережили.
– Нарцисса, о которой вы говорите, из Блэков? – уточнил граф. – Та красавица блондинка? Думаю, что тут можно рассчитывать и на ее родителей, угроза расторгнуть помолвку может и подействовать.
– Не хотелось бы их разлучать, они так любили друг друга, - проговорил Северус.
– Мы обязательно что-нибудь придумаем, приятель, - сказал Роб Рой, - это очень нехорошо - разлучать влюбленных.
Следующие новости касались опять-таки Хогвартса. Местный полтергейст Пивз поинтересовался у Дамблдора во время ужина в присутствии всего Хогвартса, кто у них с Гриндевальдом был сверху, а кто снизу. И как они друг друга называли?
Полтергейста прогнала МакГоннагал, но вопли «сладенький Альби» и «противный Гели» периодически доносились до ушей учеников. Школа гудела.
– На самом деле, это его личное дело, конечно, - хмыкал граф, сообщая новости, - такое взаимно приятное дело.
– Дело в том, что он директор школы, - сказал Нокс, - родители могут быть против, чтобы такой человек тесно общался с их детьми.
– Сейчас к этому проще относятся, - ответил Северус, - гей не значит педофил. Я вот тоже преподавал, но ученицы меня не привлекали. Хотя у кого-то и могут остаться предрассудки, конечно.
– Проблема в личности его любовника, - задумчиво проговорил Белл, - из этого можно сделать потрясающую драму с терзаниями несчастного Дамблдора и его метаниями между долгом и чувством. А можно и предательство обнаружить. Публичному человеку стоит быть готовым к тому, что любой момент его жизни могут выставить на всеобщее обозрение. А ведь эта история действительно очень и очень странная.
– Хорошо, что у него сейчас нет такой власти, - сказал Северус, - он всего лишь директор Хогвартса. А со времени той войны прошло довольно много времени. Заткнуть всех в Англии и Шотландии Дамблдору будет непросто. Хорошо бы ему еще позадавали неудобных вопросов.
– Зададут, - злорадствовал граф, - ох, и зададут! Столько народу погибло!
– Он молча все сносить не будет, - покачал головой Северус.
– Зато ему будет не до вас с Бель, - поднял палец Алхимик, - а это главное.