Шлепок гнева
Шрифт:
Глава 10
Сок земли
Межрасовые половые отношения — одна из самых забавных и удивительных вещей в Омниполисе. Причем, отношение межрасового секса к обыкновенному лупит статистику в хвост и гриву просто за счет магических клейм бесплодия. Поставил такое, и милуйся с кем захочешь, это будет совершенно безопасно. Но возникает вопрос вкуса, где народ отрывается вовсю и полностью.
Эльфы предпочитают человечек и полуэльфиек за счет их страсти и похоти. Гномки, несмотря на низкое либидо, очень уважают орков за выносливость и напористость. Минотавры и тролли, в виду
Сбоку от этого праздника половой жизни стоят всякие экзоты вроде вампиров, волчеров, полудемонов и прочих «полу», но мы, как известно, на любителя. Скажем, любой, кто хочет, чтобы его задоминировали, поставили на него сапог с тонким каблуком и отхлестали по жопе плеткой, называя «паршивой собакой» — ищет полудемонессу. И находит.
Суть же моих размышлений о сексуальной природе Омниполиса в данный момент, деловито пыхтя, прыгает на моих бедрах, всецело отдаваясь половому акту. Мелкая, пышненькая, упругая и зеленая. Да, гоблинши — прирожденные шлюхи. Уравновешивающий весь половой баланс города фактор, готовый где угодно, как угодно, и сколько угодно. Ну, из расчета на одного-двух партнеров за раз.
Морщитесь? Пф, снобы и ханжи. Если ты — зеленая женщина ростом от метра двадцати до метра сорока, да и весом килограмм в тридцать-сорок, то ты мало что можешь, буквально. У гномих есть масса, сила, море выносливости, эльфийки набиты магией как чучело соломой, а если ты недавно цивилизовавшаяся гоблинша, то, чем тебе конкурировать с этими дылдами? Правильно, нечем. Ну, кроме покладистого веселого характера, заботливости, хорошего настроения и… бесшабашной готовности всю молодость веселиться, не особенно присматриваясь к тем, кто пихает в тебя свои половые органы. Вполне логично, учитывая, какими гоблины становятся к зрелости…
— Уффф-ах! — смешно фыркнув, закончившая во всех смыслах свою работу гоблинша попыталась шлепнуться своими упругими сиськами на мой впалый живот, но ожидаемо спружинила ими и скатилась на бок. Нимало этому не огорчившись, она бойко повернулась на бок и дружелюбно пихнула меня в бедро задом с игривым вопросом, — Ну как? Понравилось?
— Ты это полночи спрашивала… — зевнул я, — На каждый раз.
— Ну ведь скажи, я лучше бабушки?! А?! — меня пихнули еще и еще.
— Умеешь больше, безусловно, — я был справедлив и уже слегка заинтересован в том, что в меня тыкалось. Захотелось потыкать в ответ. Снова.
— Не могу поверить, что ты такой старый! — продолжала болтать зеленушка, — А ведь как можешь, как можешь! Я вот… ох! Вяк!
Маленький секрет вампиров, который, вроде бы, использую только я. Если ты умеешь управлять своей кровью, то вопрос эрекции (или её отсутствия) перед тобой не встает никогда. Это не значит, что я супермачо или еще какая ересь в таком духе, но вот «натрахаться про запас» могу еще как, чем нередко и пользуюсь. Поэтому предпочитаю постоянно менять бордели, жрицы
Наконец, оставив после себя деньги и распластанную по кровати труженицу, впавшую в счастливое забытье, я вернулся домой. Здесь порядком воняло гнилым мясом, из-за чего, собственно, я и ушел в бордель, но запах уже почти выветрился. В качестве аванса рэтчеды попросили достать им удобрения для их подземных грибных ферм, и Шегги пришлось разгрузить две машины у дома, а затем еще и сбрасывать мешки в раскрытый канализационный люк. Я же, потратив весь запас палочек с отпугивающей запахи магией на ограждение от неё соседей, попросту удрал, бессердечно тут всех оставив.
Теперь нужно было отвести Мыш в Управление. Оргар Волл-третий желал сравнить её показания с тем, что удалось вытрясти из двух пойманных рэтчедов. Та только обрадовалась возможности подышать свежим воздухом. Приободренная ночной встречей и разговором со стаей, Мыш радостно топала рядом со мной по залитому солнечным светом городу (в кои-то веки) и приставала с глупыми вопросами.
— А куда ты ночью уходил?
— В «Гобболунгму», — бурчал я, надвигая шляпу поглубже и поправляя перчатки, — Это бордель такой, гоблинский.
— К-куда? А…зачем?
— Заниматься сексом. С гоблиншами.
— Те… бе они нравятся?!! — вот тут шок на мордочке девушки мне не понравился.
— Да вообще-то все нравятся, — признался я, — Кроме троллих, с ними даже не пробовал. Хотя знаешь, полвека назад встречал одну полутроллиху-полугномку… видная дама была. У неё целый гарем мужиков был. Все гномы. О, смотри, кафе… отстроили. Хочешь мороженое?
— А что это? Так, погоди, не сбивай меня с мысли, они же маленькие, зеленые, а ты большой…
— Маленькие — самые удобные, — не согласился я, заводя девушку в детское кафе, называющееся «Детское кафе», — Но не в них суть. Просто я точно знал, что в «Гобболунгме» есть телефон, поэтому дал его Алисе, чтобы она меня вызвала в случае чего. Забудь. Сейчас у тебя появится новая любовь, и имя ей будет — пломбир!
Ну, как в воду глядел. Яростные взгляды старой знакомой гномки-официантки, с которой меня уже связывало больше, чем с половиной любовниц за всю многотрудную жизнь, согрели мне душу куда вернее этого гадкого солнца. Мыш упивалась пломбиром так, что через три порции я внезапно понял, что она по объемам кайфа вовсю приближалась к полученному мной в борделе. Ах, эта прекрасная молодость, пора открытий…
Кому-то я могу показаться идиотом, внезапно ставшим мягкосердечным вплоть до жидкого состояния, но поспешу вас уверить — это далеко не так. Проблемы Анники Скорчвуд усугубились тем, что дело я принял, причем не от абы кого, а от своего же «птенца», которой, кстати, пришлось сегодня ночью, пока я кувыркал и вращал задорно хихикающую гоблиншу, расплачиваться налом за гнилое мясо в грибницы крысолюдов. Что касается Мыши — нужно быть конченным кретином, чтобы упустить возможность прямого выхода на живущие под Омниполисом стаи рэтчедов. Да, они грязные, токсичные, убогие и вороватые, считаются отбросами из отбросов, вредными и опасными паразитами, но тому, кто наладит с ними нормальный контакт — могут дать власть, которая и не снилась!