Шок
Шрифт:
– Я Счен, книжник, - грозно пробасил гигант.
– По решению служителей Морта должен все видеть. Со мной мой друг.
Не опуская оружия стражники расступились. Алан и Счен протиснулись в узкий проход.
Они поднялись еще на один квартал и вышли на широкую круглую площадь, обставленную по периметру зданиями-грибами. Площадь занимала самую вершину холма. Она вся серела от накидок горожан, среди которых изюминками были вкраплены сизые капюшоны стражников. В самом центре площади на высоком прямоугольном постаменте высился памятник дракону Моргу. Его усы спиралями убегали из широких ноздрей, глаза
– Что будет?
– спросил Алан.
– Великое событие,- усмехнулся Счен.
– Молчи а смотри.
Голубой фургон задом подъехал к постаменту. На крышу взобрался здоровенный стражник и ловко накинул на крыло дракона петлю.
– Давай!
– проорал он кому-то вниз и спрыгнул.
Фургон взревел и с места рванулся на шарахнувшуюся толпу. Петля затянулась, зазвенел трос, и крыло обломилось у самого основания. Короткий восторженный рев пронесся по площади. Точно так же было обрушено второе крыло. Потом из фургона косо выдвинулась металлическая ферма, с вершины которой свисал на тросе громадный черный шар. Ферма резко качнулась, и чудовищной силы удар потряс чешуйчатое тело дракона. Во все стороны брызнули осколки, треугольные гребешки на хребте обломились и посыпались вниз, исчезли усы.
Черный шар обрушивал удар за ударом. "Ах!.. Ах!.." - вторила ему толпа. Дракон Морт все еще цеплялся за постамент изломанными ногами, но уже низверглась бородавчатая голова и покатилась по земле, сжимая в зубах остатки хвоста, уже провалился хребет, и тут ферма пошла ниже и несколькими ударами смела верхние камни постамента.
Серая волна накидок захлестнула фургон и разломанный постамент и скрыла их от глаз Алана и Счена. Когда толпа отхлынула, центр площади был гол.
– Здорово!
– одобрил Алан.
– Смотри дальше, - остановил его Счен, положив на плечо могучую ладонь.
Откуда-то сбоку загрохотала музыка, на месте бывшего постамента открылся темный провал. Из глубины медленно и торжественно поднялось нечто бесформенное, запеленутое в серое покрывало.
Опять посыпал мелкий дождь. Толпа немо стыла, не поднимая капюшонов.
Двое стражников подсадили на крышу фургона маленького толстого горожанина. Тот потоптался немного, оправляя сверкающую коричневую одежду, вскинул над головой короткую руку и принялся выкрикивать тонким голосом непонятные слова. До Алана доносилось:
– В едином порыве!.. Стражники страждут!.. Центр мирового равновесия!.. Через семь гробов!.. Сизое воинство!.. Хвост и зубы дракона!.. Еще теснее сдвинем фургоны!..
Толстяк кричал долго и страстно, а когда завершающе рубанул рукой, толпа бурно зашевелилась и загудела. Стражники подскочили к закутанной бесформенной громаде и дернули свисающие веревки. Покрывало зашевелилось, медленно поползло вниз, открывая вертикальный треугольник крыла, иззубренный пластинками хребет, изогнутое чешуйчатое тело. Дракон Морт, вцепившись когтями в постамент и яростно раздувая спиралевидные усы, пожирал собственный хвост. Огненные черточки его зрачков горели неукрощенной злобой.
Толпа на площади веселилась
Отворачиваясь от клубов желтого дыма, Счен угрюмо спросил:
– Ну, как?
– Ничего не понял, - пожаловался Алан.
– А этого и не требуется. Главное - в едином порыве.
– Хочу уйти.
– Тебя не пропустят сквозь кольца экипажей, - Счен задумался.Послушай, ты наверняка устал и проголодался. Вот пропуск с моим адресом, иди и отдохни. Я вернусь к вечеру.
– А ключ?
– Что ключ?
– не понял Счен.
– Дверь, наверное, закрыта?
Тяжелая складка подковой охватила жесткий лоб Счена:
– На Яне дверей никогда не запирают, ибо честному горожанину не от кого прятаться. Ступай!
4
Счен жил в угловом грибе недалеко от Драконовой площади. Низкая каменная арка, не круглая, а квадратная, зияла, как вход в пещеру. Сверху капала какая-то дрянь. Алан быстро прошел по узкому длинному двору, с трудом открыл тяжелую дверь подъезда и постоял на нижнем ярусе, переводя дыхание. За ним вроде бы никто не шел. В доме было тихо и холодно.
Алан двинулся по деревянной скрипучей лестнице навстречу зеленоватому свету, льющемуся сверху. На шестом ярусе его ослепил фонарь, забранный в ржавую решетку. Несколькими шагами дальше темнела дверь о тускло-серой табличкой: "Книжник Счен" и знакомым рычажком. Алан толкнул дверь и вошел в комнату, которая ударила по глазам обилием книг. Зеркальные корешки сияли и с боковых стен, и вокруг окна, и над низкой лежанкой. Они рядами стояли на широком столе, толпились на подоконнике, трудились в углах. Алан восхищенно поцокал языком и медленно пошел по комнате, скользя глазами по невиданному богатству.
Он поглаживал книги ладонью, осторожно вытаскивал их из стройных рядов и, раздувая страницы, прочитывал несколько строчек, просматривал оглавления. Имена древних великих книжников вздрагивали на титулах. Нашлось несколько томиков, написанных Сченом. Алан бежал глазами по знакомыми и все-таки странным стихам. Прекрасные по форме, по мускулистой гибкости слова, они так или иначе были связаны с драконом Мортом. Подвиги Морта превозносились, преступления клеймились, атрибуты дракона постоянно использовались для сравнений и метафор.
Двигаясь вдоль стеллажа, Алан уперся в стол и сел. Перед ним у стопки книг на листе бумаги, исписанной стремительным летящим почерком, лежало оружие. Он осторожно взял его двумя руками и осмотрел. Орудие убийства было устроено до омерзения просто: трубка с рукояткой и дырчатый барабан, подводящий к трубке снаряд под укол острого клюва. Алан крутнул барабан, и тот быстро завращался, пощелкивая и мелькая сквозными дырами. Лишь в одной из них тускло сизовел снаряд. Отложив оружие в сторону, Алан хотел прикрыть его листком бумаги, но зацепился глазами за слова. Он прочитал стихотворение всего один раз, но сразу запомнил наизусть и, блуждая по комнате в поисках пищи и выставляя на сланцевую горелку странноватого вида сосуд с водой, все шептал и шептал яростные строки: