Шоколадница
Шрифт:
– Полиция посещала господина Орлова. Орлов сказал, что дверь действительно есть, но она никогда не открывалась. Эта правда?
– Нет. У него есть ключ в столе. В шкатулке.
– Полиция проверила ящики и нашла шкатулку, но в ней были только деньги. Никакого ключа там не было. Дверь открыть не сумели. Что вы на это скажете?
Подозреваемая молчала.
– Я не знаю, - промолвила она, - Я сама видела, куда он кладёт ключ. Я вяла ключ, открыла дверь, зашла... Это была ужасная комната. Пахло тухлым
– Сего запаха ни в магазине, ни конкретно у двери не было. Вам не кажется, что такой запах просочился бы в весь магазин? Ведь,.. помещение небольшое.
– Кажется, но, - девушка споткнулась, - Но… В магазине пахло сладостями.
– Хотите узнать, что нам рассказал господин Орлов?
– Наверное.. да, хочу.
– Ваш бывший начальник сказал, что вы вели себя, мягко говоря, странно. Вы кричали, ругались, домогались. Это правда?
– Нет! – Ида была возмущена.
– А какой резон господину Орлову врать?
Человек следил за реакцией барышни, глядя поверх толстых очков.
– Я не знаю, - произнесла она и добавила, - Но я этого не делала.
– Я вас понял.
Мужчина несколько секунд перелистывал страницы, прежде чем вновь обратиться к девушке:
– Помимо господина Орлова, мы опрашивали вашу тётю, госпожу Лидию. Она подтвердила, что в последнее время вы ведёте себя «странно». Также она утверждает, что вы увлекаетесь суфражизмом, а для полиции сие значит, что вас привлекают революционные организации.
Ида разглядывала собственные руки. Человек продолжал:
– Лидия сказала, что вас устранили от слушания Бестужевских курсов. Это так?
– Да.
– А за что вас устранили?
– За то, что общительная была слишком.
Перемена темы благоприятно подействовала на молодую женщину: она выпрямилась и, подняв голову, изучала коморку, в которой оказалась.
– То есть вы много и громко разговаривали?
– Да.
– Ваше поведение было неудовлетворительным?
– Именно.
– Так… А почему вы решили устроиться на работу в магазин господина Орлова?
– Сама не знаю.
– Жалеете об этом?
– Да.
– Почему?
– Потому что… - слёзы снова накатились на девичьи глаза, - Потому что попала из-за него в такую ситуацию. Никто мне не верит.
– «Он» - это господин Орлов?
– Да.
– Но если бы ваш бывший начальник врал, его показания не подтвердились бы. Однако мы видим, что даже ваша тётя, с которой вы живёте, независимо от Орлова утверждает тоже самое. Сотрудники полиции, когда впервые, да и в другие разы, - исправился он, - встречали вас, подмечали, что ведёте вы себя странновато.
Барышня внимательно слушала, после чего крикнула:
– Я невиновна!
– Я понимаю.
– Вы мне верите?!
Пожилой мужчина не ответил.
***
Тусклые
– Знаешь, что Шоколадницу поймали? – начал первый – парень с тёмно-русыми прямыми волосами и орлиным носом.
– Да? Когда? – заинтересовался второй мужчина – черноволосый, статный джентльмен с усиками и аккуратной испанской бородкой.
– Недавно. Саныч сказал, - просто пояснил собеседник.
– И каков приговор?
– По-разному все говорят. Пока неизвестно. Вроде как, смертная казнь. Хотя многие считают, что она умалишённая, так что думаю, смягчат как-то. Тем более, девушка.
– Да уж, - заключил, затягиваясь, второй.
Финал
Густые кустарники цветущей сирени украшали фамильное поместье Крузенштерн. Тощая, безвкусно, но богато одетая девушка постучалась в запертую дверь.
– Кто это? – раздался голос служанки.
– Вера Гербель.
– Что вам нужно?
– Я хочу поговорить с Лидией, - чётко сказала незнакомка, добавив, - Я приятельница Иды.
– Входите, - Варя впустила леди в просторную гостиную.
Девушка огляделась:
– Где Лидия?
– Она на втором этаже, в библиотеке. Пройдёмте.
Горничная сделала широкий жест и, идя с ровной спиной, проводила Веру.
Те же картины завершали вычурный интерьер комнаты, видя которую в головах у гостей и случайных людей проносились вопросы: «Что? Где? Когда?». Графиня развалилась в кресле и читала толстый том романа зарубежного автора.
– Добрый день. Извините, что отвлекаю, уважаемая Лидия. Мне нужно передать вам сообщение от вашей племянницы.
Статная женщина методично отложила книгу, сняла очки и, не меняя положения тела, повернула голову в сторону гостьи.
– Ну здравствуйте, - произнесла она раздражённо, - Может, для начала представитесь.
Девушка смахнула с узкого бледного лица короткую, выбившуюся из причёски «помпадур» прядь густых каштановых волос.
– Я Вера Гербель. Училась с Идой, дружила с ней. Мой отец работает врачом в психиатрической больнице, где Ида пребывает.
– Отлично. И что ваш отец?
– Мой отец общался с вашей племянницей. Он говорит, что её оклеветали...
– Само собой, - нервно вздохнула графиня.
– Ида просила передать, что любит вас, родителей, братьев и сестёр. Она жалеет, что вмешалась в эту ужасную историю…
– Всё?!
– Э, нет. Она просила вас помочь ей, потому что она не больна и преступлений не совершала.
– А я-то что сделаю?! – возмущённо воскликнула женщина, - Благодаря моему мужу её не повесили, и то, ему стоило больших усилий уговорить судью…