Шоколадник
Шрифт:
Две фигуры блокируют её курс.
Крепкий мужчина с блестящими трапециевидными мышцами стоит ближе к ней, его голова по шею уткнулась в толстую кишку второго, более худого мужчины. Второй мужчина без головы, но шевелится. Первый мастурбирует одной рукой и упирается бёдрами в голую землю, трахая каменную поверхность достаточно сильно, чтобы выпустить растекающуюся лужу крови из его разорванной эрекции. Обезглавленный человек, в которого он анально вторгается своей головой, пытается уползти, а их соединённые фигуры борются друг с другом, пинаются и извиваются.
Изабелла обходит их, не останавливаясь,
Внутри темнее, и путь освещается меньшим количеством фекальных факелов. Кроме того, здесь тише, потому что она оставляет позади суматоху мерзких фигур. Запах в воздухе снова меняется, и пары пещеры становятся более заметными.
Проход сужается, пока впереди она не видит подсвеченную расщелину размером с небольшой дверной проём.
Что-то в следующем пространстве движется.
Она подходит ближе, замечает булькающий звук и суматоху движений. Из расщелины доносятся тихие голоса, но она не слышит их слов.
В начале она сталкивается со зрелищем, которое сразу же отвергает. Это похоже на огромную комнату, в которой есть только тонкие натянутые верёвки из органических соединений, которые связаны между собой и каким-то образом взаимодействуют. Масштаб и природа видения слишком велики, и она снова пятится в коридор.
Это не мог быть он.
Она бросается назад к развратной толпе у подножия холма, но тут же натыкается на культю шеи человека, чей анус трахают головой. Вместо того, чтобы рассердить кого-либо, она слышит приглушённое приглашение присоединиться к ним:
— Место для другого сзади.
Наконец крики, которые она подавляла с тех пор, как она впервые увидела, что случилось с её прекрасным Маклоу, вырвались из её горла. Она развязывает весь этот затаившийся ужас в самый неподходящий момент среди этой ужасной группы фанатиков-мутантов.
Головы поворачиваются, измазанные дерьмом и истекающие кровью, безглазые и без челюстей. Она пробегает через них бессистемный путь, но ей приходится менять курс, поскольку те, кто находится впереди неё, поднимаются на ноги, с них капает сперма, кровь и продукты жизнедеятельности, руки содрогаются в предвкушении. Десятки бывших людей преграждают путь обратно на склон — склон, который ей почти наверняка не удастся преодолеть.
У Изабеллы горит горло от криков, и она перестаёт бежать.
Она должна позволить им забрать её. Какими бы отвратительными ни были их действия, по крайней мере, они выглядят радостными. А для чего ещё ей жить? Маклоу был далёк от совершенства, но он был соучастником преступлений, который поддерживал её всё последнее десятилетие. Теперь, вернувшись на поверхность, у неё никого не будет.
Может, если она станет одной из них, по крайней мере, она не будет одна?
По мере приближения кучки монстров, облизывающих губы и фистингующих как естественно, так и импровизированно, она представляет несовершенное лицо Маклоу. Они вместе были, вместе дрались и вместе спали. Они никогда не были лучшей командой, но они были сплочённой. Всякий раз, когда Маклоу облажался, Изабелла была рядом, чтобы исправить его ошибки. И всякий раз, когда она чувствовала себя близкой к тому, чтобы сдаться, Маклоу говорил ей о следующем этапе их постоянно меняющегося плана, никогда не сдаваться.
И с твёрдыми
Изабелла делает шаг назад и бросается вперёд. Она мчится к склону, врезаясь в твёрдые конечности и податливые тела. Тепло обливает её, когда она пробирается сквозь них, чувствуя, как ногти и пальцы скользят по её коже, но она отказывается замедляться. Даже когда ровная поверхность превращается в крутой склон, она пытается поддерживать темп до тех пор, пока это не становится невозможным, и поскальзывается. Она смотрит вверх и видит, что она, должно быть, на полпути к вершине. Она смотрит вниз и видит безумный легион, карабкающийся на утёс, чтобы добраться до неё.
— Вернись и попробуй шоколад! — воют они.
— Присоединяйся к нам! Кровоточи вместе с нами!
— Ты будешь дома!
Она упорствует, наполовину ползущая, наполовину бегущая вперёд пока, наконец, не хватается за край, где склон переходит в тропинку. Она приподнимается, вся в синяках и царапинах, но исполнена решимости, которую только Маклоу мог внушить ей.
Ей больно сильнее, чем она думала, и она может только ковылять обратно к дыре в полу сарая. Прихрамывая, она морщится от боли, но продолжает двигаться. Она оглядывается, и за её спиной шагает толпа искажённых фигур. На той стороне звери, преследовавшие её, теперь тоже достигают вершины пути.
Поскольку её больные, кровоточащие конечности замедляют её темп, эти чудовища наверняка достигнут её, прежде чем она вырвется из прохода и вернётся в сад.
Что-то в укромном уголке у её ног привлекает её внимание: это пистолет с глушителем, который она уронила, когда впервые упала со склона. Она приседает, стонет от боли, и протягивает руку в каменистую пропасть, чтобы попытаться достать пистолет.
Они идут, бормоча обещания изнасилования и расчленения, но она глубже погружает пальцы в каменистую расщелину, отчаянно пытаясь схватить оружие.
Так что, если пытаться бесполезно?
Так что, если она не сможет их остановить?
Но она не сдастся, потому что Маклоу не хотел бы этого.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Джеймс несёт сына через затенённый переход рядом с домом, Табби следует за ними. Он не может видеть выражение лица жены, пока они не выйдут из сарая за старым садом.
Он кладёт Райана на траву и поворачивается к Табби.
— Ты проглотила это, не так ли?
— Нет, — но голос у неё грубый.
Джеймс берёт её за подбородок и поднимает её лицо, чтобы оно встретилось с его лицом. Он наклоняет голову.
— Не делай этого, — говорит она.
— Я всегда знаю, когда ты лжёшь, не так ли?
Подбородок его жены дрожит, по щеке катится слеза. Похоже на мутную воду.
— Будем надеяться, что мы найдём способ всё это изменить, — говорит Джеймс, но не верит в это.
В нём кипит бессильная ярость. Всё, чего он когда-либо боялся сегодня, в большую годовщину, сбылось. Табби и Райан потеряны, а Джеймс беспомощен против своего брата. В глубине души он знает, что идея Табби исцелить Райана в подземной яме невозможна.