Шоссе Линкольна
Шрифт:
Эммет поставил том на место и пошел к двери.
– Ты нашел, что искал?
Пройдя мимо стола справочной, Эммет обернулся к библиотекарше. Она подняла очки на темя, и Эммет понял, что неправильно оценил ее возраст. Едва ли ей было больше тридцати пяти.
– Нашел, – сказал он. – Спасибо.
– Ты брат Билли, да?
– Да, – сказал он, слегка удивившись.
– Я Элли Матьессен. Догадалась – вы очень похожи.
– Вы хорошо знаете брата?
– Он проводил здесь много времени. По крайней мере,
– Это да, – с улыбкой ответил Эммет.
И, уже выйдя за дверь, добавил про себя: «к добру или к худу».
Когда Эммет вышел из библиотеки, перед «студебекером» стояли трое. Того, что справа, высокого, в ковбойской шляпе, он не знал. Слева стоял Эдди, старший брат Дженни Андерсен, а посредине – Джейкоб Снайдер. По тому, как Эдди пинал тротуар, Эммет видел, что ему не хочется здесь быть. Увидев Эммета, высокий толкнул Джейкоба в бок. Джейк поднял голову, и Эммет понял, что ему тоже не хочется здесь быть.
С ключами в руке Эммет остановился в нескольких шагах от них и кивнул обоим знакомым.
– Джейк. Эдди.
Они не ответили.
Эммет подумал попросить прощения у Джейка, но Джейк пришел не за этим. Эммет уже просил прощения и у Джейка, и у остальных Снайдеров. Просил после драки, потом в полиции и, наконец, на ступенях суда. Снайдерам от его извинений проку не было, не будет и сейчас.
– Я не хочу неприятностей, – сказал Эммет. – Я хочу сесть в машину и уехать.
– Я не могу тебе позволить, – сказал Джейк.
Наверное, он был прав. Они разговаривали всего минуту, а вокруг уже собирались люди. Несколько рабочих с ферм, вдовы Уэстерли и два мальчика, болтавшиеся на лужайке суда. Если закончится служба в церкви Пятидесятницы или в конгрегационалистской, народа станет еще больше. Что бы ни произошло дальше, папаше Снайдеру это станет известно, так что Джейку оставался только один способ довести эту их встречу до завершения.
Эммет положил ключи в карман и стоял, опустив руки.
Незнакомый заговорил первым. Он прислонился к двери «студебекера», сдвинул шляпу назад и улыбнулся.
– Похоже, у Джейка к тебе одно незаконченное дело.
Эммет посмотрел ему в глаза, потом повернулся к Джейку.
– Если незаконченное дело, Джейк, давай закончим.
Джейк как будто не знал, с чего начать, как будто гнев, которого он ожидал, который должен был испытывать все эти месяцы, вдруг ушел. Тогда, по примеру брата, он начал с вопроса.
– Ты думаешь, ты хорошо дерешься, Уотсон?
Эммет не ответил.
– Может, ты вроде боксер – когда бьешь без причины и без предупреждения?
– Причина была, Джейк.
Джейк подступил на полшага, чувствуя, что злость в нем поднимается.
– Говоришь, Джимми хотел первым тебя ударить?
– Нет. Он не
Джейк кивнул, стиснув зубы, и подступил еще на полшага.
– Так любишь ударить первым – что ж ты меня не ударишь первым?
– Я не хочу тебя бить, Джейк.
Джейк посмотрел на Эммета, потом посмотрел в сторону. На двух приятелей он не смотрел. На зрителей, стоявших позади, не смотрел. Он смотрел куда-то в пространство. А потом, повернувшись, ударил Эммета прямым правой.
На Эммета он не смотрел, когда бил, – кулак только задел скулу, вместо того чтобы попасть в подбородок. Но задел чувствительно, так что Эммет качнулся и ступил вправо.
Все шагнули ближе – Эдди, незнакомец, зрители, даже женщина с коляской, только что подошедшая. Все – кроме Джейка. Он не двинулся и смотрел на Эммета. Эммет вернулся на прежнее место, по-прежнему не поднимая рук.
Джейк покраснел, то ли от усилия и гнева, а может быть, еще и от смущения.
– Подними кулаки, – сказал он.
Эммет не пошевелился.
– Кулаки, слышишь?
Эммет принял боксерскую стойку, поднял кулаки, но не настолько, чтобы защитить голову.
На этот раз Джейк ударил его в зубы. Эммета отбросило на три шага, он почувствовал вкус крови на губах. Он удержал равновесие и сделал три шага вперед, став досягаемым для нового удара. Он слышал, как чужой подзуживает Джейка, снова поднял кулаки на уровень груди, и Джейк сбил его с ног.
Мир вдруг пришел в беспорядок, накренился на тридцать градусов. Чтобы подняться на колени, Эммету пришлось опереться на дорогу обеими руками. Он чувствовал, как жар от бетона проходит в его ладони.
Он стоял на четвереньках, ждал, когда прояснится в голове; потом начал вставать.
Джейк шагнул к нему.
– Не вставай, – сказал он осипшим от волнения голосом. – Не вставай, Эммет Уотсон.
Эммет выпрямился, начал поднимать кулаки… но он не готов еще был стоять. Земля закружилась, встала дыбом, и он, крякнув, повалился на мостовую.
– Хватит, – раздался чей-то голос. – Хватит, Джейк.
Между зрителями пробивался шериф Питерсен.
Одному помощнику он велел отвести Джейка в сторону, а другому – отогнать зрителей. Сам сел на корточки и осмотрел Эммета. Даже повернул ему голову, чтобы получше разглядеть левую сторону лица.
– Кажется, ничего не сломано? Ты цел, Эммет?
– Я цел.
Шериф продолжал сидеть на корточках.
– Собираешься предъявить обвинение?
– В чем?
Шериф дал знак помощнику отпустить Джейка и снова обратился к Эммету – тот сидел на тротуаре и вытирал кровь с губы.
– Давно ты вернулся?
– Вчера.
– Быстро же он тебя отыскал.
– Да, быстро.
– Не могу сказать, что я удивлен.
Шериф помолчал.
– Ты дома остановился?
– Да, сэр.