Shot in the Dark

OcSola

Джек в изнеможении падает на кровать и восстанавливает дыхание. За его спиной копошится сероглазый, словно пытаясь решить, что делать дальше.

– Уходи, – говорит Джек.

– Нет, – едва слышно доносится из-за спины: парень, видимо, сорвал голос. На Джека вновь накатывает ярость и он разворачивается к наглецу.

– Ты что, не слышал меня? – кричит Джек. – Проваливай!

Парень смотрит на него своими серыми глазами и даже не собирается двигаться с места. Джек толкает его, но нахал словно не замечает этого.

– Я не уйду, –

заявляет наглый упрямец.

– Убирайся из моего дома немедленно! Тебе это не нужно.

– Что?

Джек призывает на помощь все свои силы, чтобы попытаться вернуть привычную холодность и отстраненность. Бесполезно.

– Уходи, – повторяет Джек. – Найди себе кого-нибудь нормального. Того, кто оценит. Я – не оценю.

– Не оценивай. Но я не уйду. Особенно сейчас.

– Что тебе нужно, сероглазый идиот? – Джек вздыхает, не в силах больше переубеждать парня. Хочет оставаться – пусть. Плевать.

– Меня зовут Сэм, – откликается наглец. – И мне ничего не нужно. Нужно тебе.

– Ты не знаешь, что мне нужно, Сэм.

– Расслабиться. И не быть одному.

Джек с сомнением хмыкает.

– Последний шанс, парень. Уходи.

Джек снова изломан, разбит и даже не пытается собраться. Дело не в нем. Дело в наглом сероглазом мальчишке, который смотрит на него и улыбается. Джеку хочется влезть в его шкуру, посмотреть его глазами, увидеть в себе то, что видит этот наивный парень. Джеку хочется разорвать Сэма на куски и сделать их частью себя. Джек не помнит, в который раз за день срывается и тянется к наглецу за жадным злым поцелуем. Мальчишка смеется в его губы.

– Ты правда думал, что это заставит меня уйти?

4 месяца назад.

– Ты не мог бы прекратить курить?

Джек хмыкает и вдыхает едкий дым.

– Мы договаривались, Сэм. Никаких обязательств.

Наглый сероглазый мальчишка появляется в его квартире почти каждую ночь и часто уходит еще до того, как Джек проснется. Но сегодня на парня что-то нашло, и он решил остаться и на день. Джек не против. Джек позволяет Сэму практически все.

– Не обольщайся. Это банальный эгоизм. Мне с тобой целоваться, – поясняет сероглазый.

Джек снова хмыкает, но не тушит сигарету. Он только смотрит в открытое окно и думает о том, что пора заканчивать эти «отношения». Пока он не успел привязаться к парню. Пока их не связывает ничего, кроме секса. Джек совсем не хочет признавать, что уже мысленно поместил Сэма в разряд своей собственности.

– Твоя наглость однажды мне надоест.

– Если бы не моя наглость, ты бы очень много потерял, – беспечно откликается наглец. – Вау, а раньше ты, оказывается, умел улыбаться.

Сигарета выпадает из пальцев Джека и он резко разворачивается к Сэму. Наглый ублюдок копается в его вещах, и совершенно бесцеремонно влез в коробку с фотографиями! В ту самую коробку, которую Джек не открывал четыре года.

– Немедленно. Отдай. Это. Мне, – Джек говорит отрывисто, задыхаясь от бессильной ярости и чувства пустоты.

Ему страшно прикасаться к коробке, в которой хранится память о большей части его жизни, но позволять рыться в ней Сэму нельзя ни в коем случае.

– Да ладно, Джек, – сероглазый словно специально игнорирует его раздражение. – Ты был действительно милым парнем. Куда только все подевалось?

– Это не твое дело. Верни все на место, – Джек разъярен до крайности и готов убить парня, но его взгляд падает на одну из фотографий.

Гарри здесь 25. Это их первый год вместе, и Джек невольно вспоминает, насколько ему было хорошо. От теплых мыслей его отвлекает щелчок фотоаппарата.

– Мало ли, вдруг это первый и последний раз? – ухмыляется мальчишка и у Джека отпадает всякое желание ругаться и требовать удалить первое за четыре года фото. – Кто он?

– Его звали Гарри, – удивляясь своей собственной мягкости, начинает Джек, присаживаясь рядом с Сэмом. – Мы были… близки.

– Что случилось?

– Его убили, – он невольно сжимает кулаки, как и всегда, когда вспоминает об этом. – Пустили пулю в лоб. Но сперва – заставили смотреть на то, как насилуют и убивают мою сестру.

– За что?

– Я работал в ЛексКорп, – немного помолчав, начинает Джек, чувствуя неимоверное желание наконец-то поделиться этим хоть с кем-то. – За несколько недель до всего меня попросили проследить за одним делом. Ничего особенного. Девчонка лет пятнадцати попала в аварию по вине наших сотрудников. Требовалось несколько сложных операций на мозг, и я присматривал за тем, чтобы она получила все необходимое. Так мне сказали.

– А на самом деле? – сероглазый мальчишка потянулся к нему, чтобы забрать фотографию. Джек не заметил, что начал обрывать ее края.

– Вся история с аварией была прикрытием. Над девочкой… не то что бы ставили опыты. Ей вживили чип, способный сделать ее суперсолдатом или чем-то вроде этого. А насчет меня решили, что я слишком много знаю. Вот только я не знал, – зеленые глаза темнеют, и Джек видит обеспокоенное и завороженное лицо Сэма. – Тогда не знал. Но меня все равно посчитали слишком опасным и попытались вывести из игры. Убили мою семью. И записали это. Видимо, думали, что я покончу с собой или сойду с ума, и меня можно будет где-нибудь закрыть. Кто поверит словам психа? У меня до сих пор где-то хранится видео, так что я знаю все, что произошло в последние секунды их жизни. И знаю, кто виноват.

– Кто? – парень непривычно тих, но смотрит без жалости. С легким сочувствием и… страхом?

– Лекс Лютор. Их убили по приказу Лекса Лютора.

– Прости, – едва слышно шепчет Сэм. – Я не…

– Это не та тема, которую стоит обсуждать, Сэм.

Парень кивает и убирает фотографии. Они долго сидят молча, думая о своем, прежде чем Джек решается спросить.

– Почему?

– Я нужен тебе, – отвечает сероглазый наглец. Джек совсем не хочет признавать, что мальчишка прав.

3 месяца назад.