Шоу-бизнес
Шрифт:
— суровые будни военной контрразведки («В августе 44-го…» покойного Михаила Пташука);
— перипетии в принципе банальной на первый взгляд семейной драмы («Широко закрытые глаза» Стэнли Кубрика);
— нетрадиционный взгляд на то, что может быть хорошим подарком на день рождения («Игра» Дэвида Финчера);
— детективное расследование преступления со многими неизвестными («Обычные подозреваемые» Брайана Сингера);
— банальная и во всех отношениях мелодраматическая история мести («Рука, качающая колыбель» Кертиса Хэнсона);
— телефонный звонок, раздающийся в доме и не сулящий ничего хорошего тому, кто поднимет трубку («Звонок»
— совершенно необъяснимая абсурдность устройства этого мира («Замок» Алексея Балабанова).
Кстати, употребление названия данного киножанра относительно творчества Франца Кафки, по роману которого снят упомянутый фильм, мне не кажется опрометчивым или оскорбительным, поскольку болезненный мир этого гения и в жизни, и на бумаге представлял собой один нескончаемый триллер.
Во всех перечисленных случаях более или менее талантливый сценарий становился в руках режиссера поводом так насторожить зрителя, чтобы причудливость происходящего вызывала у последнего необъяснимую панику до самой развязки истории (а то и не покидала его после титров). Даже самое понятное в подобных сюжетах не позволяет исчезнуть ощущению, как будто за видимым кроется таинственное невидимое, и оно — то и движет всем происходящим. Этот самопроизвольно возникающий трепет, холодок, пробегающий до спине, дискомфорт — суть триллера. Камера может хладнокровно и отстранено показывать нам лестничный пролет, а мы едва будем сдерживаться от того, чтобы не закрыть глаза ладонями.
Но даже наличие в триллере маньяка не всегда означает, что ради него все и затевалось. Наверно, это уже тема для разговора киноведов-профессионалов, но, подозреваю, они согласились бы со следующим: к примеру, в «Десяти негритятах» тот, кто вершит суд, вчистую проигрывает в эффектности своему гениальному плану возмездия. А в «Молчании ягнят» самое главное не кровь, капающая с крыши лифта, и даже не наряды, скроенные из человеческой кожи, а то, что происходит в душе агента Клариссы Старлинг, ошарашенной гипнотическими взглядами и пространными монологами Доктора Лектера.
ФИЛЬМЫ «ДО…»
— Девочка, куда ты идешь?! Не видишь, что на этот фильм дети до 16 лет не допускаются? Еще и братика привела».
— Какой братик? Это мой сын.
Хотя с афиш наших кинотеатров давно исчезли надписи вроде «дети до 16 лет не допускаются», практика возрастных ограничений для аудитории фильмов до сих пор существует. Чаще всего ее внедряют телепрограммы, печатающие рядом с фильмами аббревиатуры, которые должны сигнализировать взрослым, к какому из фильмов можно допускать их потомков, а к какому — нежелательно. Поразительно, но многие взрослые до сих пор заблуждаются по данному поводу, воспринимая это всерьез и полагая, что специалисты, установившие ограничительный рейтинг, заботятся о моральном облике их ребенка.
На самом деле все значительно запутаннее. Инициатором и разработчиком строгой шкалы рейтингов является Голливуд, точнее, компания МРАА («Motion Picture Association Of America», что-то вроде неофициального Госкино), установившая их еще в середине 60-х годов. Киностудии, выпускающие картины, насильно никто не заставляет вешать ярлыки на свою продукцию. Они имеют полное право отдавать фильм в прокат безо всякого обозначения. Но тут-то и начинаются проблемы. Кинотеатры крайне настороженно относятся к фильмам без рейтинга, так как
Дальше — еще интереснее. Оказывается, многие киностудии даже особенно не скрывают, каким образом они присваивают рейтинги своим картинам. Когда процесс производства фильма еще не закончен, но уже близится к финалу, устраиваются специальные закрытые просмотры для детей от 12 до 17 лет. После сеанса проводят анкетирование «подопытных кроликов» и выясняют, что больше всего понравилось, рассмешило или испугало. Нравятся чаще всего сцены, где кто-то кого-то убивает ледорубом или кухонным ножом. Рейтинг, который в результате получает фильм, устанавливается в расчете на то, чтобы остальные дети имели максимум шансов увидеть это в кинотеатрах. Кстати, принцип работы современных кинотеатров располагает к тому, что подростки при желании могут посмотреть какой угодно фильм. Покупая билет в один зал, тинейджеры при известной доле пронырливости могут проникнуть в другой, формально запрещенный для них.
Чиновники из МРАА понимают всю неловкость ситуации и постоянно извиняются перед общественностью. К тому же они признают, что фильм «Спасая рядового Райана» Спилберга — это довольно жестокое зрелище, но небесполезное для детей. С другой стороны, волшебно-сказочный «Властелин Колец», на который сводить детей было бы логичнее всего, признается как не рекомендованный к просмотру тем, кому меньше 13 лет. Искусственность, подчиненность бизнес-целям и относительность рейтингов предельно ясна, и все же миллионы людей продолжают верить в их актуальность и эффективность, например, в то, что эротическая сцена, вульгарный рэп или грязная ругань, просмотренные и выслушанные в присутствии родителей, не скажутся на развитии детей.
Официально признанные рейтинги ограничения кинофильмов:
G — никаких ограничений: фильм чист, как слеза ребенка;
PG — родители, внимание: фильм может оказаться в чем-то не подходящим для просмотра детьми;
PG-13 — разрешен для просмотра детьми до 13 лет в присутствии родителей;
R — разрешен для просмотра детьми до 17 лет в присутствии родителей;
NC-17 — запрещен для просмотра детьми до 17 лет при любых условиях; очень жестокий фильм с откровенными сексуальными сценами (присваивается крайне редко).
P.S. XXX — неофициальное обозначение порнографического фильма.
ФИЛЬМЫ УЖАСОВ
Если ваши друзья начинают вести себя необычно, например шипеть, жаждать крови, сверкать глазами, обрастать шерстью и т. д., убирайтесь с максимально возможной скоростью.
Экстремальность и необычность этого киножанра делает его малопонятным для многих зрителей. Результатом появляются многочисленные заблуждения и приписывание фильмам ужасов тех характерных черт, которых они большинстве своем не имеют.