Шоу должно продолжаться, Акиро-сан!
Шрифт:
— Подожди, это еще не все, — я достал из сумки упаковку с кексами. — Угощайся. Я помню ты про них говорила.
— Кексы? — облизнулась Момо, но в глазах читалось сожаление. — У меня же тренировки, мне нельзя.
— Они без сахара, — ответил я. — Выбирал, диетические, для тех, кто занимается спортом.
Момо посмотрела на меня с таким ласковым и благодарным выражением лица, что я расплылся в улыбке.
— Ты специально их для меня искал? — кивнула на поляну, на огонь и чайник. — И все это тоже — специально для меня? — голос
— Ну конечно же, — улыбнулся я.
— У меня еще никогда не было такого необычного свидания.
Меня приятно согрело слово «свидание», которое произнесла Момо.
— Нет, правда. Обычно все приглашают в рестораны. Это так скучно. Признаться, я думала и ты тоже что-то такое банальное предложишь. Я не говорю, что это плохо, но это правда мне изрядно надоело. А ты… удивил. Приятно удивил.
Я присел рядом, держа в руках дымящуюся чашку.
Она отпила чай и закрыла от удовольствия глаза.
— Как же хорошо! Спасибо, Акиро-сан!
Потом, облизываясь от нетерпения, откусила кекс.
— М-м-м… — только и смогла произнести девушка, вновь закрыв глаза. — Как же вкусно!
Момо с жадностью съела кекс, выпила чай. Потом, замерев, словно пытаясь запомнить этот момент, посмотрела на озеро. Я сидел расслабленно, тоже глядя на воду и наслаждаясь моментом.
Легкий туман стелился по воде, словно тончайшая дымка. Озеро лежало внизу, прямо перед нами, спокойное, как зеркало, отражая огни Токио, причудливо перемешанные с темными силуэтами деревьев по берегам. Вода почти не колыхалась, лишь изредка легкий ветерок пробегал по поверхности, вызывая едва заметные ряби, которые исчезали так же тихо, как и возникали. Воздух был свежий и прохладный, и, казалось, что сама природа задержала дыхание, ожидая первых лучей солнца. Вдали, за спокойной гладью озера, виднелись высотки Токио, утопающие в полумраке. Их зеркальные окна чуть мерцали в последних отблесках уличных фонарей, и город казался одновременно близким и далеким, каким-то нереальным, словно декорацией.
Момо невольно вздохнула, ее взгляд был прикован к этому волшебному пейзажу.
Она вдруг положила голову мне на плечо, от чего сердце в моей груди сделало кульбит.
— Красиво. Но жаль, что скоротечно. Я бы так часами сидела, — Момо тягостно вздохнула. Я понял, что она имела ввиду. Времени у нее не так много, как нам обоим хотелось бы.
Небо над озером постепенно светлело, становясь от темно-синего до глубокого индиго с намеком на розовые полосы по краям, будто краски просыпающегося утра только начали растекаться по полотну горизонта.
Момо повернулась ко мне, улыбнувшись, и слегка кивнула.
— Не могу поверить, что город такой… тихий, — тихо сказала она, словно боялась нарушить эту хрупкую гармонию. — Кажется, будто это не Токио, а совсем другое место.
Девушка плотнее придвинулась ко мне, прижавшись боком. Я приобнял ее за плечи. Сделал это просто и естественно, а Момо совершенно
Ветер донес до нас слабый аромат мокрой травы и свежих листьев, которые тихо шуршали под утренним дыханьем природы. Птицы еще не начали свои утренние трели, и эта редкая тишина, не омраченная суетой города, делала момент каким-то волшебным.
— Ты знал, что здесь так красиво, да? Я чувствую, что теперь навсегда запомню этот вид… и это утро, — произнесла Момо тихо.
И посмотрела мне в глаза. Мы некоторое время смотрели друг на друга и я даже робко потянулся ближе, готовый завершить романтический момент поцелуем.
Но внезапно из-за кустов раздался недовольный мужской голос:
— Здесь что, кто-то развел костер? Разводить костры в Зеленом парке строго запрещено!
— Это полицейский! — выдохнула Момо, с ужасом округлив глаза.
Я метнулся к костру, быстро вылив оставшееся содержимое чайника на угли. Убедился что затушил костерок и закидал землей с травой. И сделал это весьма вовремя. Чертыхаясь и продираясь сквозь ветки, к нам на полянку вышел полицейский. Увидев нас, он немного смутился, осмотрелся. На вид ему было совсем немного лет, но он старался выглядеть старше, хмурясь и делая голос строже.
— У вас костер горит? — спросил он.
— Нет, — ответила Момо. — Как видите ничего не горит. Мы просто разговаривали.
— Постойте… — полицейский вдруг встрепенулся и пригляделся к Момо. — Вы — Момо Ямаха?
Его глаза расширились в узнавании.
— Да, это я, — красиво улыбнувшись, кивнула девушка, приняв выгодную позу, будто стояла на сцене.
Полицейский заметно занервничал.
— Я вас знал! — восторженно воскликнул полицейский. — У меня на телефоне ваша песня есть, на звонке стоит! — он посмотрел на девушку влюблённым взглядом. Потом перевел взгляд на меня, и радости заметно поубавилось.
— Хотите автограф? — стараясь сгладить холодное напряжение, спросила Момо, возвращая внимание полицейского себе.
Полицейский опять расцвел.
— Конечно, хочу! — Едва не прокричал он, затем добавил уже скромнее. — Если возможно…
— Конечно! Давайте, где вам расписаться?
Полицейский достал блокнот и ручку, протянул девушке. Момо размашисто расписалась. Мило улыбнулась полицейскому.
Тот принялся благодарно кланяться.
— Офицер, так мы свободны? — спросила она.
— Да, конечно, — под доброму, но с ноткой сожаления ответил тот. Затем развернулся и направился обратно сквозь заросли.
Мы же быстро собрали вещи. Момо грустно вздохнула и произнесла:
— Жаль что время быстро пролетела, мне очень понравилась твоя задумка.
— Спасибо, — ответил я, закончив наводить порядок.
Убедившись, что всё вернулось к первозданному виду, мы вернулись на беговую дорожку.
— Мне пора, — с грустью в голосе сказала Момо. — Скоро идти на репетицию.