Шоу двойников (=Мистер бронежилет)
Шрифт:
Идите, мадам, — человек в маске снял руку с ее плеча и указал в сторону джипа, — Когда все закончится, мы подбросим вас до города. Большего обещать не могу… Мы же не бандиты какие-нибудь.
— Бам, бам, бара-бам, — вдруг загрохотало где-то в глубине здания.
— Что это? — одновременно вздрогнули все, кто находился поблизости.
Эти «все» были в масках и с оружием в руках.
— Какой-то придурок колотит по днищу кастрюли, — сообщил спустя некоторое время один из
Николай посмотрел на оглушенного Ники, и даже отступил чуть в сторону, словно художник, оценивающий произведенный им на холсте эффект.
Пошарил у него в карманах, выудив бумажник.
Потом достал из кармана вязаную шапочку-маску, и натянул ее на голову лежавшего на полу Ники.
— Теперь у нас вид приятный и аккуратный, — подвел он итог и двинулся по коридору, пока не вернулся обратно на кухню.
Взрывом гранат здесь разнесло все, что можно. Ячеистая лестница, которая вела куда-то наверх, теперь лежала поперек, образуя диагональ помещения.
От мужчины в синем костюме, который подорвал себя, не осталось практически ничего. Но все же Николаю удалось разыскать полу его пиджака и засунуть туда бумажник, который он выудил у Ники.
Еще немного усилий, и из груды посуды была найдена почти целая кастрюля, половник, и нечто, бывшее когда-то шумовкой.
Перевернув кастрюлю вверх дном и взяв в руки два вышеозначенных предмета, Николай взмахнул руками, как дирижер, которому предстоит дирижировать, а затем ударами по кастрюле произвел звуки:
— Бам-бара-бам…
— Всегда мечтал научиться синкопу, — произнес он, колотя по днищу.
В полном молчании люди в масках созерцали безумного ударника.
— М-да, — наконец шепнул один из них вроде как себе под нос.
— Не шалю, никого не трогаю, — насупившись, произнес Николай, — и еще считаю долгом предупредить, что нельзя стрелять в тапера, он играет, как умеет.
— Один из двух, кого мы искали. А где другой? — спросил боевик.
— Теперь вам его не достать, ни за какие коврижки, — решительно заявил Николай и посмотрел на забрызганные кровью стены.
— Со вторым, кажется, все ясно, — сказал один из людей в масках, глядя на останки подорвавшего себя гранатой. — Никогда больше не закажу в ресторане блюд из рубленого мяса.
ПЕЙЗАЖ ПОСЛЕ БИТВЫ
— Собери и пересчитай наших людей. Всех, включая раненых и трупы. — приказал боевик, по голосу которого можно было догадываться, что он имеет право отдавать приказания.
— А с этим что делать? — спросил кто-то, указывая на барабанящего Николая. — Похоже, мужик спятил от страха.
— На Барбадос! — вдруг заорал Николай, — Ура! — и запустил шумовкой в человека в маске, который
Но прежде чем сей предмет долетел до головы боевика, тот успел выстрелить.
Так как оружие было автоматическое, то за одно нажатие на спусковой крючок, вылетело аж четыре пули, и все они вонзились в грудь Николаю, отбросив его к самой стенке.
— Дело кончено, — подвел итог человек, который стрелял. — Приведите толстяка, пусть опознает.
— Второго опознать будет сложнее, — заметил кто-то.
— Второго? — боевик наклонился и поднял кусок окровавленной одежды, а из этой одежды достал бумажник, принадлежавший Ники, который незадолго до этого засунул туда Николай, — Очень любезно было с его стороны таскать с собой все документы… Думаю, этого достаточно.
ВСЕ КОНЧЕНО
В джипе уместилось семь человек. Никто не снимал масок. Практически на коленях у Маши сидел один из них, и все время заваливался вперед, когда машина тормозила. Кто-то пояснил, что его оглушило.
Но не пояснил, чем оглушило.
Боевик, который спас ее, уехал на другой машине.
— Все кончено, — повторяла про себя Маша. — Все кончено.
Как заклинание.
— Здесь, — попросил один из пассажиров, джип затормозил, и тот вышел, стянув по пути шапочку. Было темно, и кроме его коротко остриженного затылка Маша ничего не разглядела.
— Тут, — спустя несколько минут приказал другой, и водитель снова прижался к обочине.
Не доезжая до Москвы, машину покинули практически все.
— Теперь его очередь, — водитель оглянулся на парня, которого оглушили. — Сможешь?
— Мне она поможет, — вдруг сказал тот и сжал у Маши пальцы на руке.
— Понял, — кивнул водитель. — Меня это не касается, — пробормотал себе под нос.
Когда они вместе выбрались из машины и остались на обочине, Маша сама стянула с его головы маску.
— Ники, — прошептала она, прижимаясь щекой к щеке, — Какое счастье. Какое счастье, что ты спасся… Мне так надо тебе кое-что сказать… Но как ты спасся? — и она отстранилась.
— Сохрани шапочку, — Ники криво усмехнулся. — Это был единственный пропуск. Один парень мне его уступил, зная, что меня ожидает семья…
— Николай? — наполовину утверждая, наполовину спрашивая произнесла Маша.
— Только один из нас мог выбраться оттуда этаким макаром, — и он, сознательно подражая Николаю, изобразил рукой, вроде как указывая на абстрактного «макара».
— Получилось, что выбрался я…
— А Николай? — спросила Маша, уже зная ответ.
— Он встретился со своей собакой, — Ники улыбнулся еще кривее, — И поверь, он сам так решил, моего мнения не спрашивал, — тут Ники как-то нервозно махнул рукой и зашагал прочь, вдоль обочины по направлению к столице.