Шоу двойников (=Мистер бронежилет)
Шрифт:
— Неужели, — сказала она, поднявшись из стального котла, — вы убьете женщину…
Будущую мать, между прочим…
— Я — нет, — коротко ответил воин.
— Все приходится делать самому, — вздохнул мужчина в синем костюме и отобрал у воина автоматическое оружие.
Тот отдал его, не сопротивляясь.
«Синий» поднял оружие, уперев локоть в ладонь левой руки. Прежде чем нажать на спусковой крючок, он зажмурился…
— Ты войдешь в историю знаешь, как кто? — спросил Николай, —
— Не знаю, никогда не видел, и тем более не пересчитывал, — сухо ответил Ники, брезгливо стряхивая пыль с ботинка.
— А вдруг у тебя появится наследник? Родственник?
— Какой еще родственник? — он встрепенулся. — Я в детдоме вырос. Один я, понимаешь?
— У том смысле, что уникальный? — уточнил Николай. — Разочарую. Одна известная нам обоим особа в последнее время не пользуется противозачаточными средствами…
Тишину здания прорезала автоматная очередь. Стреляли откуда-то со стороны кухни.
А там пряталась Маша.
Она и кричала, так громко, как кричать могла только она.
— Оставайся здесь, — коротко приказал Николай, и язвительно добавил. — Стоит тебя поберечь, раз ты такой уникальный. Оставайся! — прикрикнул он. — Это моя работа, я ведь ее телохранитель, не забыл?
АДСКАЯ КУХНЯ
Кап-кап…
Две тяжелые капли упали Николаю на затылок. Машинально он провел рукой по волосам и увидел, что на ладони — кровь.
Поднял глаза и встретился с взглядом. Человек в синем костюме лежал на решетке лестницы, прямо над ним. Одну руку он прижимал к животу, а в другой держал пистолет. Пистолет был направлен на Николая.
— Вот это встреча, — хрипло сказал человек, вернее тот, кто был им до того, как его практически надвое разрезала автоматная очередь. — Долгожданная, если не соврать, встреча… Сынок.
Николай прислушался к голосу, а потом кивнул:
— Узнаю…
— А я тебя, Сынок, не сразу узнал. Когда пришел под видом сыщика на фирму…
— Почему — под видом? Именно так я и зарабатываю теперь на жизнь. После того, как мне физиономию по кускам собрали, в шоумены уже не податься… А что приключилось с тобой, шоумен?
— Шальная пуля. Всегда боялся шальных пуль. Такая пуля — вроде тебя, — намекнул он туманно. — Летит не пойми куда, а на самом деле точно знает свою цель.
— Похоже, тут была не одна пуля, — глядя на него заметил Николай и добавил, просительно. — Ты не мог бы целиться в другое место? Так, ради эксперимента?
— Меня подстрелил мой же человек, — признался умирающий. — Не выдержали нервы.
Нас с тобой, помнишь, могли сто раз убить в той гребаной пустыне. И после… А теперь, когда всего добился — нарваться на кретина, которому сам же заплатил… — казалось, эта мысль доставляет
— Я думал, ты погиб, когда вертолет разбился, — пояснил Николай.
— Вертолет упал… а я выжил… И понял, что ни вертолет, ни груз искать не станут. Помнишь тот наш разговор, перед полетом?
— Смутно, — признался Николай.
— Мне надоело быть курьером, — сообщил тяжелораненый. — Там был один мешок, из багажного отделения, весом килограммов пятьдесят… Я тащил его на хребте по гребаной пустыне, а ведь мог тащить пятьдесят литров воды.
— Учитывая удельный вес, то да, — согласился Николай.
— Это был мой приз.
— Нельзя, нельзя, — делано запричитал Николай. — Нельзя воровать бандероли, пусть даже с контрабандным товаром.
— Ты — придурок, — вздохнул умирающий. — На те деньги, что я выручил, удалось раскрутиться. Может, из меня и не вышло великого продюсера, но кое-что… И если бы… — он вдруг захрипел, но через некоторое время снова смог говорить, — Если бы я не увидел твое фото на загранпаспорте…
— А что такого было в моем фото?
— Я тебя узнал… А ты должен был везти большие «бабки».
— Но ведь эти деньги и так предназначались тебе?! — удивился Николай, — как оплата за видеосъемку сомнительного содержания но с несомненными личностями…
— На эту пленку был еще один покупатель… И к тому же я не хотел ввязываться в большую политику — это опасно. Второй покупатель, та самая «несомненная личность», просто уничтожил бы видеозапись, тогда когда Хозяин собирался ее использовать…
— И ты решил, будет лучше, если деньги «исчезнут». Нет денег, нет сделки? Но при этом самому не остаться в накладе? А чтобы никто не догадался — создать мне дабл, двойника, по-человечески выражаясь?
— Ты и так все знаешь теперь, что говорить? Когда дело провалилось, я вынужден был убирать свидетелей… БАГ не простил бы, если узнал, что я решил сделать из него дурака.
— Убирать свидетелей? — переспросил Николай. — Убивать. Одна буква меняется, а столько смысла!
— Какая теперь разница?
— Скажи, кого легче было убивать — мужчин или женщин?
— Ты — просто сукин сын, — ответил он.
— Почему?
— Я подыхаю, видишь? Мог бы сказать мне что-нибудь хорошее на прощанье.
— Нет. Разве что — наши врачи достигли немыслимых успехов по лечению стреляных ран, — приободрил его Николай. — Тут дело в опыте.
— Брось. Даже если я выкарабкаюсь, неужели ты думаешь, БАГ, Хозяин оставит меня в живых?
— Не оставит. В живых, — вздохнул Николай.
— Вот, возьми, — Мартын аккуратно положил рядом с собой пистолет, а потом достал той же рукой из-за пазухи и швырнул на ячеистый пролет лестницы вязаную шапочку-маску с прорезью для глаз. — Надень.
Другую руку он продолжал прижимать к животу.