Шоу гремящих костей
Шрифт:
Ответа со стороны диванчика не последовало.
— Ты что кричишь? — испугалась актриса.
— Хотела проверить, чутко ли он спит? Проснется ли он, если кто-нибудь полезет к нам в дверь?
— Ну и как?
— По-моему, не чутко, — поежилась под одеялом Яна, — придется мне вас караулить ночью.
— Да брось ты! Кто к нам полезет?
— Записку-то подложили! Значит, уже выследили, что ты находишься здесь.
— Тогда с нами не было мужчин, ты же сама вызвала нам защиту.
Яна посмотрела на Карла, безмятежно спавшего, разметавшего свои золотые кудри по подушке.
— Да
На следующий день Яна была злой, невыспавшейся, а Карл с Алевтиной, наоборот, светились бодростью и свежестью. Карл очень удивился, когда узнал, что Яна не спала всю ночь.
— Ну что, к нам не заглядывали злые эльфы? — спросил он, чем вызвал бурную негативную реакцию Яны.
Они оделись, позавтракали в какой-то забегаловке напротив гостиницы.
— На репетицию пора! — напомнила Алевтина, поднявшись из-за стола.
…Яна с Карлом сидели в гримерке и с интересом наблюдали за перевоплощением Алевтины в задорную девчонку с торчащими рыжими косичками в полосатых гетрах. Она рисовала себе веснушки, сосредоточенно глядя в зеркало большими зелеными глазами.
— Хороша, чертовка! — толкнула Карла Яна, орудуя острым локтем.
— Кто? — спросил Карл и смачно чихнул.
— Как кто?! Алевтина, конечно же! — возмутилась Яна.
— А… да… она красивая девушка, — несколько рассеянно согласился Карл, вытирая нос чистым носовым платком.
— Аля, мы пойдем на места приглашенных гостей, — проговорила Яна, и они вдвоем с Карлом вышли из гримерной.
— Ты не зайдешь к своей маме? — поинтересовался Карл, чихая.
— Нет. У нас всегда были ровные, спокойные отношения, без взаимных лобзаний. Она научила меня ранней самостоятельности, и сейчас я уже очень независимая девочка! Будь здоров! Что это ты расчихался?
14
Яна оглядела из своей ложи зрительный зал с мягкими бордовыми креслами и заметила Диану с Настей. Все-таки Диана согласилась прийти еще раз в театр. Яна подозревала, что сделала она это без особого энтузиазма, но не могла отказать Яне, которую уважала. Они сидели в третьем ряду.
Само представление было веселым, динамичным, интересным. Дети смеялись и визжали от восторга. Пеппи была неподражаема: Алевтина играла легко и непринужденно. Яну увлекло происходящее на сцене, Карл иногда спрашивал у нее, что означает то или иное выражение. К концу последнего акта в зале и на сцене внезапно погас свет. Сначала зрители сидели молча, так как решили, что это предусмотрено по действию спектакля. Но потом, когда общее затемнение затянулось, в зале послышался недоуменный ропот. Яна схватила Карла за ладонь, найдя ее на ощупь.
— Карл, что-то здесь не так.
— Я пойду посмотрю? — неуверенно предложил он.
— Издеваешься?! Как ты посмотришь, если кругом кромешная тьма? Да ты и шага не сделаешь! А вот я могу передвигаться в этом театре с закрытыми глазами. Ты сиди тут, а я проберусь за кулисы к главному щитку.
— Это может быть очень опасно, — схватил ее за рукав князь, — я не отпущу тебя!
— Ты видишь, вернее, слышишь, что никто не кричит, что его убивают. Значит, ничего страшного не происходит! Театр-то старый, просто выбило пробки! — вырвала она свою руку и припустила в темноте вниз по лестнице.
Хотя она и успокоила Карла, на душе у нее было тяжело. Не нравилось ей то, что происходило в театре в последнее время. За кулисами Яна наткнулась на высокого мужчину.
— Кто здесь копошится? — спросил он зычным голосом.
— Яна Цветкова.
— А! Яночка, а я — Тихон Николаевич.
— Здравствуйте, Тихон Николаевич, — поздоровалась Яна, представив себе грузную фигуру актера, «не умеющего писать и читать», господина Хрусталева, — что здесь происходит?
— Да кто-то неудачно пошутил и, вскрыв электрощиток, вырубил свет во всем театре. Ребята сейчас все сделают.
Сразу же после этих слов в коридоре и в других помещениях театра вспыхнул яркий свет. Яна зажмурилась. Когда она открыла глаза, то увидела актеров, занятых в этом спектакле. Она зрительно всех их пересчитала, все они были живы и здоровы.
По взглядам, которые бросали артисты друг на друга, Яна поняла, что все думали об одном и том же. Вздох облегчения, казалось, всколыхнул портьеры.
— Надо доиграть спектакль, — высказал общую мысль Тихон Хрусталев.
— Зрители-то в зале остались? — спросила одна актриса в костюме бабочки.
— А куда они денутся без света? Сказали же: всем сохранять спокойствие. Нам осталось доиграть финальную сцену и выйти на поклон.
— Я не могу… — выдавила из себя каким-то шипящим голосом Алевтина, прислонясь к стене.
Все кинулись к ней.
— Аля, что с тобой? Тебе что-то сделали в темноте?! Аля, ответь!
Яна, орудуя острыми локтями, пробралась к своей знакомой и с удовольствием отметила, что видимых повреждений на ней нет.
— Я не могу говорить… — снова прошептала обескровленными от страха губами Алевтина, — у меня словно ком в горле. Такое чувство, что мне дышать нечем. Когда погас свет, я так испугалась! — обратила она к Яне зеленые глаза, полные слез. — Я стояла в темноте и все ждала, когда меня полоснут ножом или стукнут по голове. Я же знала, что охотятся на меня. Василий и Алла Демидовна погибли тоже из-за меня! И сейчас я была уверена, что убийца доберется до меня в потемках. Страх сковал мое сердце! Я от ужаса чуть не умерла…
— Бедная, — обняла ее за плечи Яна и почувствовала, как худые плечи Алевтины сотрясаются мелкой дрожью, — что тебе пришлось пережить!
— Так жить нельзя! — авторитетно заявил Тихон Хрусталев. — Чтобы все время ждать, когда тебя убьют! Этак и с ума сойти можно!
— Слушайте, она и вправду голос потеряла, — сказала девушка в костюме бабочки, — кто же будет доигрывать? Без главной героини нельзя!
— У меня тоже так было! — заявила Люся Цветкова. — Это временная потеря голоса, то есть спазм голосовых связок от страха! Алевтине надо дать выпить успокоительного лекарства и горячего чая, и голос восстановится!