Шоу одинокого скелета
Шрифт:
Оставшийся один, Саша тоже не растерялся и метнулся за диван. Там и залег, как террорист в засаде.
Дверь бесшумно отворилась, и на пороге материализовалась четвертая за эту ночь темная фигура. Вошла, тщательно притворила за собой дверь и… совершенно спокойно щелкнула выключателем. Веранду залил яркий свет, и господин Кобо Хотоёси, не оглядываясь, направился к столу. Выдвинул ящик и принялся спокойно изучать чертеж. И почти моментально на его физиономии появилось выражение обиженного недоумения. Сменившееся замешательством, когда высунувшаяся из-под стола
– Международный скандал, однако, – с доверительной серьезностью сообщила ему из-под стола Лена Федорова. – Японская мафия грабит честного бизнесмена. Отдай документы, чукча!
– Простить… Не понимать… Недорозумень… Документ не брать…
– Все вы так говорите! – прокурорским тоном заявила Лена. – А в руках что?
– Не есть документ… Есть nonsense, нетсмыслица… – И японец принялся тыкать пальцем в линии чертежа.
– Ври больше!
И тут дверцы створчатого шкафа распахнулись, и на веранду, потрясая сжатыми кулаками, вылетела Мурка.
– Упс! – коротко выдохнула Лена.
– Ничего, ну ничего невозможно сделать нормально! – в ярости вопила Мурка. – Взрослые! Что угодно в игрушки превратят!
– Ты чего вылезла? – пробурчал Вадька и на подламывающихся, занемевших ногах выбрался из-за кадки. Следом за ним, такой же мучительной раскорякой, постанывая, выполз Сева. Из шкафа появились Кисонька и Катька. На веранде стало людно, как в набитом трамвае.
– Чего вылезла? – продолжала орать Мурка. – А чего сидеть, чего, я спрашиваю? Тоже мне, гениальный план! Выманили похитителя, называется!
– Ну кто ж знал, что они все заявятся? – смущенно пробубнил Вадька.
– Кроме скелета, – немедленно уточнила Катька.
– Вот именно! Скелет тут самый приличный человек! Всем остальным только бы чужие авторские права тырить! Нате, забирайте! – Мурка выхватила из кармана начерченный Вадькой документ, второй такой же отобрала у Кисоньки и сунула бумажки в руки Федоровым. – У японца уже есть. Кому не хватило? А, дяде Саше! Вадька, дай ему, пусть не чувствует себя обделенным.
– Пожалуйста, мне не жалко, – вежливо ответил Вадька, перегнулся через спинку дивана и вручил свой экземпляр смущенному Саше.
– Ну, все счастливы? – вопросила Мурка и всхлипнула. По щекам у нее побежали слезы. – До чего же люди подлые!
Лена покрутила в руках свой чертеж:
– М-да, хороши мы!
Она постояла минуту возле Мурки, протянула руку к плечу девчонки, но потом нерешительно отвела и тихо сказала:
– Прости нас. Если сможешь, – и понуро пошла к двери.
Оба брата виновато потоптались, одновременно буркнули:
– Это… Извини. Не хотели, – и поспешили за Леной.
Следом, что-то бормоча по-японски и то и дело прикладывая руки к сердцу, пошел Хотоёси.
– Как думаешь, он теперь харакири сделает? Позор ведь, на воровстве попался, – шепотом сказала Катька.
– Пусть что хочет делает, только не у нас дома. Мало нам неприятностей! – зло буркнула Мурка и растерла слезы кулаком. – Ребят, вы идите, я сейчас.
Компаньоны дружно кивнули и следом за взрослыми гуськом потянулись в коридор. И тут же замерли, потому что дверь гостевой комнаты распахнулась и на пороге встали… пятая и шестая темные фигуры. Ну совсем темные: черные брюки, черные футболки, черные волосы и лица тоже черные.
– Чертеж воровать? – печально поинтересовалась Лена. – Поздно вы, все уже разобрали. Но если хотите, можете взять мой! – И она сунула бумажку в руки госпоже Мбонго.
– При чем тут… Какой еще чертеж? – делано удивилась негритянка. – Мы… э-э… в туалет. – Ее муж согласно закивал.
– Ишь какие! – пробурчал Саша. – Все, значит, чертежи тырить, а они, значит, в туалет. От коллектива отрываетесь. Нехорошо.
Снизу послышались шаги, и на лестнице появилась Мария Алексеевна в стеганом халате.
– Что у вас тут творится? – усталым голосом спросила она. – Шум какой-то, шаги. Чего не спите? Дети, а вы что здесь делаете? – возмутилась она, заметив сыщиков, безуспешно пытающихся спрятаться за спинами взрослых. – Ночь на дворе, а вы шастаете! Мальчики, сейчас же спать! Кисонька, Мурка! А где Мурка? Неужели спит? Даже не верится!
– Она на веранде, – пробормотала Кисонька.
В этот момент на веранде что-то грохнуло, послышались короткий вскрик и шум падающего тела.
Одним прыжком Мария Алексеевна преодолела лестницу, словно торпеда разметала гостей и бросилась на веранду. И тут же оттуда донесся ее полный отчаяния вопль:
– Мурка, Мурочка!
Сыщики бросились следом. Они влетели на веранду и застыли в ужасе. Мария Алексеевна сидела на полу, а на руках у нее лежало бесчувственное тело Мурки. Рыжие волосы были окрашены кровью.
Глава XVI Костяная башка
– Мурка-а! – неуверенно протянула Кисонька и встала над сестрой. Зеленые глаза до краев налились ужасом. – Ты… ты умерла?
– Ага, и похоронили меня, – недовольным тоном пробурчало бесчувственное тело. Бледные тонкие руки приподнялись, охватили голову, и тихонько постанывающая Мурка медленно и осторожно села. Мутным рассеянным взглядом окинула столпившихся вокруг нее людей, нахмурилась, словно сосредоточенно что-то обдумывала, сфокусировала глаза на встревоженном Вадькином лице и вдруг заорала так, что испуганный Евлампий Харлампиевич загоготал и забил крыльями. – Вы что стоите как вкопанные? Он! Здесь! Был! Ищите!
– Не кричи, Мурка, – пробормотала Мария Алексеевна, а компаньоны, подстегнутые Муркиным приказом, дружно растолкали взрослых и, не одеваясь, рванули к дверям, к выходу и во двор.
Выскочили за калитку и растерянно остановились. Вокруг царила густая чернильная темень. Мелкий противный дождик по-прежнему сыпал водной пылью. Было пусто и тихо.
Вадька крепко потер лоб.
– Никого. Смылся. Так, надо вокруг дома посмотреть, особенно под верандой, может, хоть следы какие остались. Слышь, Катька, смотайся за фонариками.