Шпион, который любит меня
Шрифт:
ГЛАВА 14
Брэндон планировал поговорить с Берни Уотерманом. Прежде Шнелл, скорее всего, запретил бы этот контакт, но сейчас начальник предоставил Брэндону карт-бланш на розыски Эмбер. По разумению Брэндона, это давало ему свободу разговаривать хоть с самим чертом.
Но он не собирался ждать подтверждения приказа. По своему опыту Брэндон знал, что бывают времена, когда легче попросить прощения, чем спрашивать разрешения.
Сначала он направился в «Аэрокосмические инженерные лаборатории Зерматта», ожидая, что застанет там Берни за таким занятием, как бездумный ввод
— По-моему, у него грипп, — сказала секретарша. — Я разговаривала с ним несколько дней назад, и голос у него был ужасный.
Поблагодарив ее, Брэндон вышел и поехал к дому Берни. Он надеялся, что парень действительно болеет дома, а не прогуливает работу. Ему необходимо было немедленно переговорить с этим компьютерщиком. Долгое отсутствие Эмбер беспокоило его, и надо было поскорее найти ответы на некоторые вопросы.
Но когда Брэндон постучал в дверь, ответом ему было лишь молчание. Он прислонился к двери, пытаясь придумать, что делать дальше. Конечно, можно было бы опросить соседей и попытаться разузнать, где может быть Берни, если он прогуливает работу. В результате Брэндону пришлось бы рыскать из одного конца Лос-Анджелеса в другой, при этом шансы найти нужного человека были бы ничтожны. И если бы он все- таки нашел Берни, то потратил бы уйму времени на поиски человека, даже не являющегося его конечной целью.
Нет, Берни нужен был Брэндону лишь для того, чтобы подобраться к Пойндекстеру. И поскольку в квартире Берни могло быть нечто разоблачающее личность программиста, Брэндон выбрал именно этот путь.
В машине у него хранился набор отмычек; он пошел и принес их. Уходя, Берни запер дверь только на пружинный замок в дверной ручке. Брэндон щелкнул отмычкой. Да уж, хозяину квартиры следовало быть более осмотрительным.
Открыть замок не составило труда, и уже через полминуты Брэндон оказался внутри. В этом не было ничего удивительного. Но вот то, что он там увидел, вызывало подлинное удивление.
Все в квартире было перевернуто вверх дном. Из предосторожности Брэндон вытащил пистолет, хотя и не рассчитывал кого-либо там найти.
Очевидно, кто-то другой, как и Брэндон, намеревался использовать Берни в качестве ниточки, ведущей к Пойндекстеру.
Если только…
Мысль, пришедшая Брэндону на ум, была настолько дикой, что он отмахнулся от нее. Этого не может быть.
Это невозможно.
Но Брэндон прекрасно знал, что нельзя игнорировать собственные инстинкты. Едва закончив обыск квартиры Берни, он решил посвятить Алберта Элкота в свою новейшую гипотезу.
На проекционном экране продолжал пылать символ Голливуда. Со всего Лос-Анджелеса съезжались к нему пожарные машины.
— Возможно, в этом агентстве и не знают о том, что у вас есть доступ, — продолжал Мухаби, — но они яснее ясного поняли, что кто-то применил это оружие.
— На самом деле, — заметил Дрейк, — они ничего не поняли.
— В этом, — добавила Диана, — и состоит прелесть нашего метода доступа. «Прометей» пока еще считается опытной моделью, и в этом качестве у него допустимы, э-э, внезапные отказы. В данном случае мы проникли, так сказать, через заднюю дверь, то есть воспользовались секретным кодом доступа программиста. Пока не дойдет дело до плановых
Финн подавил вздох. Он достаточно долго занимался программированием, чтобы понять, что сказанное Дианой вполне может быть правдой. Нет ничего необычного в том, что программист вводит секретный код доступа, в особенности пока оборудование находится на стадии опытного образца. А проникнув в систему через код доступа, искушенному специалисту будет нетрудно сохранить сигнал в тайне от легального оператора. Черт, в своих игровых программах он делал то же самое. Не для того, чтобы что-то разрушить и тому подобное. Просто ему нравилось во все вникать.
Но это была не игра. Символ Голливуда взорвался от простого нажатия кнопки. Возможность разрушений в мировом масштабе становилась до ужаса очевидной. Финн инстинктивно дернулся вперед, но его усилия вновь оказались тщетными из-за наручников.
Проклятье! Ему надо добраться до компьютера. Если у него это получится, он, возможно, сумеет взломать программу и заблокировать код доступа.
Возможно.
Но этот план показался ему не слишком реальным, поскольку в тот момент он был привязан как к Эмбер, так и к креслу. И недавно пришедшее к нему понимание того, что Эмбер знает обо всем больше, чем говорит, ничего не меняло. Даже если она ему лгала — даже если она на самом деле была оперативником из агентства, давшего заказ на «Прометея», — в тот момент она, как и Финн, была связана и от нее не было никакой пользы.
— А теперь, — сказал Дрейк, — начнем торги.
Вид с голливудским символом на экране сменился красочным изображением свиньи-копилки над диаграммой с шестью столбцами, обозначенными буквами от А до Г.
— Процедура проста. Введите свои ставки в пульт на вашем браузере, и компьютер обработает информацию. Вы увидите свою ставку и ставки ваших противников. И, разумеется, не стесняйтесь увеличивать ставку по возможности чаще и больше. — Он развел руки в стороны. — Джентльмены, делайте заявки.
Очевидно, сработало напряжение торгов, ибо почти сразу же предложение цены подскочило до пяти миллиардов. Дрейк обнял Диану за талию, с почти сладострастным выражением на лице наблюдая за тем, как столбцы диаграммы ползут вверх.
Эмбер коснулась руки Финна.
— Он ненормальный, — прошептала она.
Финну оставалось только кивнуть. Да, этот человек ненормальный. Но он располагает большими деньгами, а скоро разбогатеет еще больше, и притом у него блестящий ум.
На цифре шесть с половиной миллиардов долларов торги замедлились, на семи миллиардах прекратились.
— И это все? — спросил Дрейк— Это все, что вы платите за доступ к техническому чуду? К устройству, способному не только начать мировую войну, но и поднять оператора этого оружия до статуса сверхдержавы?
— Восемь, — произнес человек с оксфордским акцентом. — И это мое окончательное предложение.
Дрейк широко раскинул руки.
— Я слышу «девять»?
Тишина.
Тогда он кивнул:
— Отлично. Пусть будет восемь.
Он нажал на клавишу пульта на кафедре, и пять из экранов погасли, оставляя лишь главного покупателя.