Шпион

Ода Юлия

— Не уронила? — как-то вяло удивилась Рин.

— Не успела, — сварливо отозвались в ответ. — Сейчас.

Несколько раз клацнуло встроенное в лампу кресало, после чего за чуть прикопченным стеклом резво разгорелся огонек, освещая окружающее все ярче и ярче.

— Какого?.. — начала было дочка Сорвени, но вовремя прикусила язык. — Что это?! Мы где?

— Старые потерны. — Пожатие плечами Рин скорей угадала, чем увидела. — Туннели, в смысле.

— Я знаю, что такое потерны. — Она заворожено смотрела на кирпичную кладку,

заросшую по углам плесенью и паутиной. — Откуда они здесь?

— Всегда были, — все так же равнодушно отчитались в ответ. — Встроили, еще когда стены выкладывали. Но, говорят, уже сто лет назад закрыли — слишком ветхие теперь. Кого-то там вроде привалило, вот и заложили входы.

— Получается, не все заложили, так? — Норин начала кое-что понимать. — Какие-то остались?

— Остались, — буркнула девчонка, явно не слишком довольная тем, что приходится за здорово живешь расставаться с такой тайной. — Те, которые скрытые были. Секретные.

— И один из них оказался как раз в будке подъемника? — продолжила она этот своеобразный допрос.

— Ага, — откликнулась Литси с неожиданной гордостью. — Это я его нашла. Сама. Никто больше пока не знает.

— Да нет, выходит, все-таки знает. — Рин вспомнила затихающие шаги за углом будки, устроенный потом обвал, и разрозненные прежде детали начали складываться в осмысленную картину.

— Я про наших говорю. Не про этого… — последним девчонка добавила словцо, которым вполне мог бы гордиться сам генерал Сорвени.

Норин дернулась было пресечь неподобающее, как это не раз проделывали с ней самой, но вдруг замерла на вдохе:

— Литси, а ведь ты его видела! — сумела она наконец выговорить. — Это я стояла дальше и только плащ разглядела, а с твоего места…

— Нет! — отрезала та, как ругнулась. Настолько резко, что Рин поняла: врет. Но все равно не скажет, даже если продолжать допытываться. — Ничего я не видела!

— Ладно, — кивнула девушка, решив пока не настаивать. И прекратив охлопывать вроде бы наглухо заложенный кирпичами проем, через который они тем не менее только что проскочили. А потом и вообще присела возле него на какую-то кстати подвернувшуюся плоскую деревяшку, вытянув ноги. — Не суть. У нас сейчас поважнее дела есть.

— Выбраться отсюда? — откликнулась после паузы Литси.

— Конечно. Здесь получится, как думаешь?

Вместо ответа та поставила фонарь на запорошенный пылью пол, подошла к замурованной двери, нашла два выступа по бокам и налегла на них обеими руками одновременно. Что-то внутри стены натужно скрипнуло и затихло.

— Нет. — Девчонка уселась рядом с Норин. — Это наружу открывается. Открывалось, вернее. Сейчас привалило чем-то, похоже.

— Что предлагаешь? — крайне серьезно поинтересовалась у нее Рин.

— Вообще-то, — задумчиво протянула та, уставившись на пляшущий за стеклом огонек лампы, — есть еще два входа, про которые мы знаем. Но там только войти можно. Если,

конечно, камушек заранее не подложить, чтоб не захлопнулось.

— А выйти?

— Здесь. В смысле, раньше можно было. Теперь сама видишь.

— Вижу.

Рин откинула голову на стену, чувствуя затылком приятно холодящую шершавую поверхность. А девчонка продолжила все с тем же выражением:

— Но мы еще пару дверей нашли. Правда, те вообще не поймешь, как открывать. Ни с какой стороны.

— Что ж, пошли смотреть. — Норин начала подниматься. — Вариантов все равно немного: сидеть неизвестно сколько тут или попытаться там. Второе выглядит более полезным. Особенно с учетом моего инженерного образования.

— Ну, пошли, — не стали ей возражать. — Покажу, посмотришь.

Потерны, как вскоре выяснилось, тянулись под всей крепостной стеной, да еще и не в один ярус, а минимум в два или в три. Где-то более пыльные и сухие — с южной стороны крепости и наверху, где-то сырые и пропахшие плесенью — на севере и ближе к уровню земли. Но неизменно тихие и пустые, как и сказала Литси. Даже крысы и те не попадались, потому как жрать им тут было нечего.

Идти пришлось далеко: сначала они вроде бы двигались вниз, потом немного поднялись, оказались, судя по ощущениям девушки, на противоположной стороне крепости и уже там вновь начали спускаться к уровню земли, если судить по нарастающей влажности. Пока шли, Рин попыталась осторожно разговорить девочку, явно чувствующую себя в этих проходах очень уверенно и ни разу не потерявшую направление:

— Часто здесь играете?

— Бывает. Иногда, — откровенничать Литси совсем не рвалась.

— С друзьями, да? — Рин сделала вид, что этого не заметила.

— И с ними тоже.

— Много вас? — Норин Сорвени, сама выросшая при военных гарнизонах, быстро нащупала нужный в разговоре тон, и каждый следующий ответ доставался ей все легче и легче.

— Мало. Пятеро.

— Кого больше? Девчонок или мальчишек?

— Девчонка я там одна. Других не берут.

— Почему? Тебя, в смысле, почему взяли?

— А я особенная. Не как другие.

Рин хмыкнула было, но вдруг поперхнулась: а ведь так и есть! Литси оказалась совсем не похожа на других девчонок. Более резкая, более замкнутая, более взрослая, чем должна быть для своих лет. Хотя… ее же отец воспитывает. Один.

— Наверное, мать ты плохо помнишь, — внезапно сменила она тему.

— Совсем не помню. Штан… Отец говорит, та родами умерла.

Эту невольную оговорку девушка тоже отметила, отложив в памяти — на всякий случай. И мысленно поставила себе галочку: приглядеться к своей загадочной спутнице повнимательней. Потом. Когда выберутся. Потому что сейчас для этого было не время: задумавшись, Рин споткнулась о какую-то доску и с грохотом опрокинула ее поперек прохода.

— Под ноги смотри, р-ра…