Шпион
Шрифт:
— И поэтому он хочет поставить во главе провинции своего человека?
— Ну да, причем уже сразу полукровку. Вернее, сначала пропихнуть его к власти в роду Шоргуа, а потом эту семейку поставить во главе рессов.
— Невозможно. Их всегда возглавляют лишь самые сильные по дару. Полукровке, пусть даже и обученному, с ними не тягаться.
— Невозможно, — согласился и Пепел. — Сейчас. Но что-то они там здорово мутили в плане наследования, не забыл?
— Нет, не забыл. Но все равно практически без шансов. Подсунуть им нового Шорга со стороны, да еще и непонятно какого… Нереально!
— Реально.
Ретен выдохнул сквозь зубы:
— Дискредитация Сорвени! И приборы беспроводной связи.
— И шахты с вольфрамом для их производства, да, — поддержал его Пепел.
— Но при чем здесь тогда господин Кневри с его интересными предложениями к рессу Каголи?
— А Кневри, выходит, посредник. Максимально безопасный и неподозрительный в нынешних условиях. И гарант того, что империя хотя бы поначалу отнесется к событиям на севере спустя рукава. Ну, насколько оно вообще возможно.
Дари прервался на секунду, чтобы почесать нос, и продолжил:
— На чем-то они там сошлись с Фирмиллитом. На каких-то общих интересах или идеях. Может, рессов вместе не любят, а? Вот, скажем, собираются регулярно по пятницам и не любят…
Ретен странно глянул на парня после этой фразы, но промолчал. Про ассоциации Лаис на допросе предпочел не распространяться: нечего зря воздух сотрясать, если и так все ясно.
— Шучу, разумеется, — отмахнулся Пепел, неправильно истолковав этот взгляд. — Вполне возможно, на тех пятничных посиделках они делятся друг с другом лишь самым лучшим, а вовсе не негативом. Сиенура в лице Фирмиллита — развитой фармакологией, к примеру, а империя в лице господина Кневри — новейшими техническими достижениями. Которых нашим соседям просто жуть как не хватает, если судить по их стараниям в области шпионажа. Ну или живым материалом для опытов — не суть на самом деле. А в итоге рождается у них общий и весьма жизнеспособный с виду проект, у которого лишь один, но фатальный недостаток.
— Технологии Краспа больше не существует, — понимающе кивнул Ретен.
— Именно! И восстановить ее невозможно, да. Но верить в такое кое-кому категорически не хочется: слишком серьезное здание уже успели выстроить на этом песке. Потому меня в покое и не оставят. Даже если исхитрюсь пришибить Фирмиллита вместе со всей его кодлой, уверен, вскорости вместо нее нарисуется кодла другая, но со все тем же проектом домика на песке. Вернее, на несуществующих знаниях в моей башке. Кстати, не выпотрошили ее до сих пор лишь по одной-единственной причине: боятся раньше времени засветить свой интерес к моей скромной, в общем-то, персоне. Ведь тогда рыбки покрупнее тоже ломанутся в эту игру за своим собственным крупным кусочком. А оно им нужно?
— Подозреваю, что не нужно, — Ретен все-таки ответил на риторический вопрос, хотя нужды в том особо не было. — Но ты не прав, я уверен, все рыбки давно в курсе. Только каждая думает, что именно ей гарантирован лучший кусок, и просто ждет.
— Может, и так, — согласился Пепел. — Счастье еще, что они у них тут вечно грызутся между собой, рыбки эти. Прям как настоящие акулы. А то давно бы откусили сьеру Фирмиллиту хвостик по самую голову и уже приступили к обгладыванию моего.
— Ты про их разведку и контрразведку?
— А то про кого же?
— Пожалуй, да.
— А кстати, почему не создали? Есть причина?
— Разумеется. У их величества сиенурского короля есть основания опасаться сильной силовой структуры у себя под боком. Особенно если та вдруг выйдет из-под контроля и затеет собственную игру — уже против него. Считает, пусть лучше вместо этого будут две конторы поменьше и послабее, зато регулярно друг на друга постукивающие — так оно значительно безопаснее.
— Ну… да, — вынужден был согласиться Дари. — Смысл в таких рассуждениях определенно есть.
— А нам в этом есть прямая выгода, если, конечно, умело на этих противоречиях играть.
— Что мы сейчас и сделаем, правильно? Подергаем за те вечные струны?
— Да, — согласился Ретен после еще одного минутного раздумья. — Пора уже вытягивать твою вертлявую задницу из этого болота. И сделаем мы сейчас вот что…
Глава 23
Преследовать брата коменданта по тихим и темным потернам оказалось на удивление легко: Литси ориентировалась в них лучше, ходила осторожнее и точно знала, когда нужно пригасить фонарь, чтобы не выдать себя, внезапно выскочив с ним из-за поворота.
— Часто здесь бываешь? — невзначай полюбопытствовала Рин, когда они в очередной раз оказались слишком близко от своей дичи и остановились, чтобы пропустить ее чуть вперед и не насторожить ненароком.
— Бываю, — тихонько откликнулась девчонка.
— Нравится?
— Да.
— Почему?
— Просто нравится, — попыталась отвязаться та.
Но не вышло.
— Нет, не просто, — голос Рин звучал недоверчиво. — Похоже, здесь тебе лучше, чем наверху. Так?
— Что ж ты такая любопытная?.. — прошипела она с досадой. — Да! Здесь некому мне врать!
Норин поперхнулась и затихла.
— Ладно, идем, — Литси явно пыталась сгладить возникшую неловкость. — А то еще учешет слишком далеко, не догоним потом.
— Идем, да, — девушка приняла эту своеобразную протянутую ей руку примирения. — Куда теперь?
— Туда.
Это самое «туда» оказалось выбрано безошибочно — к некоей неприметной дверце они выскочили как раз в тот момент, когда ее закрывали — с натужным и застарелым скрипом. И напряженно озираясь при этом — последнее было видно, потому что фонарь унтер поднял повыше и освещал теперь не только дверную ручку, за которую тянул, но и собственное лицо. А вот девчонок, притаившихся в темноте, видно не было, поэтому мужчина, оглянувшись в последний раз, поколебался немного и все-таки ушел.
Лишь пару минут спустя, убедившись, что возвращаться тот не собирается, Норин отклеилась от неровной стены, в которую, казалось, уже вросла и встряхнулась, передернув плечами от промозглого холода.
— Ну что? Пойдем смотреть?
— Пойдем, — откликнулась Литси. — Лишним оно всяко не будет.
А минуту спустя, просочившись через узкую щель в пыльную, воняющую плесенью каморку и приоткрыв один из десятка найденных там одинаковых ящиков, девушка устало потерла лоб и поинтересовалась: