Шпионы и осведомители на скамье свидетелей
Шрифт:
Рассказ о шпионах и осведомителях на свидетельской
скамье не был бы полным, если бы мы обошли молчанием
факты, которые, к сожалению, имеют место на некото¬
рых процессах в некоторых английских колониях. В на¬
стоящее время там существуют все создающие напряже¬
ние причины, порождающие процессы, в которых преуспе¬
вают осведомители, и все причины, затрудняющие полу¬
чение показаний от обычно надежных
практике в большинстве колоний, особенно африканских,
множество осведомителей, открыто называемых «поли¬
цейскими осведомителями», рекрутируется из местного
населения. Оки используются регулярным образом по си¬
стеме твердого оклада либо им платят за информацию
«поразово», причем в увеличенном размере за показания
в суде. В особых случаях таких свидетелей вознаграж¬
дали поездкой в Англию, где их готовили для выгодных
постов в колонии, если спустя приличное время они могли
безопасно туда вернуться. Эта практика напоминает те
«разумные предложения о переселении», которые дела¬
лись потенциальным осведомителям во время выступле¬
ния сельскохозяйственных рабочих в 1830 году (об этом
В качестве иллюстрации использования — или беспо¬
лезности-использования — осведомителей в качестве сви¬
детелей приведу процесс, в силу необходимости не назы¬
вая его, проходивший несколько лет назад в Кении. Он
длился около трех месяцев и в то время привлек к себе
внимание широкой общественности. Ему посвящено не¬
сколько книг и много статей.
Обвиняемыми были шесть африканцев, бывших в те¬
чение нескольких лет активными членами и руководите-
лям законно созданной политической организации аф¬
риканцев, называвшейся «Союз африканцев Кении».
В колонии в то время царила обычная атмосфера напря¬
женности, а 21 октября 1952 года власти ввели чрезвы¬
чайное положение. Спустя несколько часов указанные
шесть африканцев были арестованы и интернированы и
вскоре после этого им предъявили обвинение в руковод¬
стве незаконным обществом, известным под названием
«Мау-Мау». Это общество было объявлено незаконным
12 октября 1950 года. Им инкриминировались действия,
совершенные за период с 12 августа 1950 года по 21 ок¬
тября 1952 года.
Суд состоялся в отдаленном районе, где нельзя было
обеспечить нормальные условия для ведения защиты.
Никакого предварительного следствия не велось, и об¬
виняемым не были подробно изложены выдвинутые про¬
тив них обвинения, так что, вопреки установившейся
практике
живаются англосаксонской судебной процедуры, ни обви¬
няемые, ни их адвокаты не имели ни малейшего пред¬
ставления ни о доказательствах, которые будут пред¬
ставлены против них, ни о существе обвинения.
Если посмотреть, что представляют собой 45 свиде¬
телей обвинения, то мы получаем следующую картину:
свидетелей, давших показания чисто формального харак¬
тера, например вызванных для подтверждения правиль¬
ности перевода документов, было пять человек; должно¬
стных лиц или полицейских свидетелей—22, из них
очень немногие дали показания, которые можно было бы
считать доказательствами совершения подсудимыми каких
бы то ни было преступных действий. Двух свидетелей
нельзя принимать во внимание, так как они выступили
против обвинения, и один свидетель вообще не дал ни¬
каких существенных показаний.
Почти все доказательства, которые могли быть ис¬
пользованы для того, чтобы как-то связать обвиняемых
с какими-либо преступными действиями, содержались в
показаниях остальных пятнадцати свидетелей, которых
можно разделить следующим образом. Один из них сам
заявил, что является профессиональным осведомителем,
что соответствовало истине; четверо других назвали себя
соучастниками и, возможно, также были осведомите¬
лями; четверо были осведомителями, вероятно, постоян-
пыми; трое были простыми осведомителями; один сви¬
детель играл двойную роль — был осведомителем и по¬
лицейским запаса; один из свидетелей, вероятно, не был
осведомителем (речь идет о женщине, которая сначала
не числилась в списке свидетелей, но потом была вызва¬
на для подтверждения показаний одного из осведомите¬
лей по вопросу, который возник уже во время слушания
дела); последний, пятнадцатый, свидетель, вероятно,
был осведомителем, но достоверно это не известно.
Насколько надежными были некоторые из показаний
этих осведомителей, можно судить по обычному методу
получения и представления такого рода доказательств.
Об этом рассказал один полицейский осведомитель, дав¬
ший очень обстоятельные показания, с приведением точ¬
ных слов, которые якобы произнес один из обвиняемых
на большом митинге, состоявшемся за несколько меся¬
цев до начала процесса:
«1) Осведомитель приходит на митинг, выбирает
не слишком заметное место и оттуда слушает все