Шпора дракона
Шрифт:
— Положи ребенка, — приказал Садкар, вытаскивая меч, — кто бы ты ни был.
Лже-Джиджи фыркнул. Он сунул ребенка в колыбель. Затем он повернулся к Садкару, развел руками и сказал:
— Огненные копья.
Кэт отскочила от двери как раз тогда, когда языки пламени вылетели из кончиков пальцев колдуна. Не успев приготовиться, Садкар принял на себя волшебный удар. Его лицо и руки стали красными от жара, рубашка и куртка загорелись. Застонав, он упал на пороге.
Кэт кинула свой плащ на его голову и
— Кэтлинг, иди сюда! — заорал Шут голосом Джиджи.
Кэт выскочила за дверь и сжалась в коридоре. Она не хотела подчиняться, но была слишком напугана, чтобы убежать.
— Иди, Кэтлинг, или этому отродью будет хуже, — пригрозил колдун. Эмбер вскрикнула особенно громко.
Кэт преодолела свой страх. «Это ребенок Гейлин, — сказала она себе, — и ты не должна допустить, чтобы ему причинили вред».
Когда Кэт вошла в комнату, Шут держал всхлипывающую и икающую Эмбер на руках. Колдун посмотрел на нее. Ужасно было. видеть лицо Джиджи, искаженное такой сильной ненавистью, но Кэт переступила через тело Садкара, подошла к своему хозяину и протянула руки, чтобы взять плачущую наследницу Гейлин.
Шут подозрительно посмотрел на волшебницу.
— Нет. Лучше я подержу ее, — сказал он, прижимая ребенка к своей груди.
Возьми у меня из-за пояса бумагу и положи ее в люльку.
— Что это? — спросила Кэт, вытаскивая свиток.
— Мои условия, ведьма. Это все из-за тебя. Если бы ты принесла мне шпору, я бы не терял здесь время.
В углу комнаты Дора поднялась на ноги.
— Отдай мне мою Эмбер! — закричала она.
Раздраженно фыркнув, Шут повернулся к почтенной госпоже Драконошпор. Кэт показала пальцем на колдуна и пробормотала заклинание:
— Кинжалы в сердце.
Три кинжала из мерцающего света вылетели из ее руки и ударили в спину колдуна.
Шут закричал от боли и неожиданности. Он обернулся, его глаза расширились от ярости.
— Ты хочешь сражаться, женщина? Я покажу тебе. завизжал он, вытаскивая хрустальный конус. Смертельный лед! — прорычал он.
Волна холода охватила девушку. Кожу как будто обожгло, а сердце и легкие отозвались болью. Задыхаясь, она упала на пол.
Шут подошел к ней и ударил ногой в живот.
— Я тебя убью, — прорычал он и ударил ее еще раз.
— Прекрати! — закричала Дора, грохнув его фарфоровым кувшином по голове.
Шут повернулся к новому противнику. Комната была слишком мала, чтобы он мог применить какое-нибудь сильное заклинание. Кроме того, ему приходилось держать ребенка обеими руками, чтобы Дора не смогла его отнять.
На пороге появился Фреффорд.
— Что за чертовщина? — спросил он. Джиджи! Что ты делаешь?
— Фреффорд! Останови его! — закричала Дора, Шут схватил ее одной рукой за запястье и прошептал:
— Серебряная тропа к замку.
Прежде чем лорд
Джиджи отошел от окна.
— Мне срочно нужно в замок! — сказал он.
— Если только мы уже не опоздали, — пробормотал Дрон.
— Томас, запомни время, — приказал он. Джиджи, возьми меня за руку. И вы тоже, госпожа Раскеттл.
«Вероятно, это не самый умный поступок в моей жизни», — подумала Оливия, хватая волшебника за левую руку в тот момент, когда Джиджи взял его за правую.
— Серебряная тропа к башне, — пробормотал Дрон.
Что-то закололо у Оливии в боку и зажужжало в ушах. Она зажмурилась и, когда вновь открыла глаза, оказалась в Лаборатории Дрона в Краснокаменном замке. Рядом стояли маг и Джиджи. Снизу послышался женский вопль.
— Гейлин! — крикнул Джиджи. Он подбежал к двери, за которой была наружная лестница и рванулся вниз. Оливия заторопилась за ним.
Тремя этажами ниже детская стояла открытой. На пороге без сознания лежал Садкар. Его лицо и грудь были ужасно обожжены, а волосы сгорели совсем. На коленях рядом с ним стояла Джулия, осторожно вливая лекарство ему в рот. Из ее глаз катились слезы.
Гейлин сидела в комнате и рыдала. Фреффорд стоял на коленях рядом с ней, обняв ее за талию. Но он сам был настолько бледен и растерян, что вряд ли мог утешить свою жену.
Кэт лежала рядом с детской колыбелью. Ее тело было мертвенно-бледным, а на губах застыл иней.
Джиджи перепрыгнул через Садкара и подбежал к волшебнице. Он взял ее за руку и вздрогнул от холода. Он снял с головы свой платиновый обруч и поднес к губам Кэт. Поверхность металла слегка затуманилась.
— Она жива, — взволнованно закричал Джиджи. Садкар зашевелился на руках у Джулии.
— Сам, — прошепталаона. Сам, ты слышишь меня?
Обожженными губами Садкар произнес:
— Я попался. Старый трюк, а я попался.
Джулия открыла еще один пузырек лекарства., — Выпей еще, — ласково попросила она, но Садкар покачал головой.
— Девушка, — выдохнул он.
— Что? — спросила Джулия.
— Дай это девушке. Ей больше досталось.
— Я отнесу, — предложила хафлинг, протягивая руку.
Джулия неуверенно посмотрела на обожженное лицо своего любимого.
— Это последний пузырек в доме.
Садкар успокаивающе похлопал ее по руке. Подчинившись, Джулия неохотно отдала лекарство Оливии.
Оливия перепрыгнула через ноги Садкара и подбежала к Джиджи. Тот прижал к себе Кэт, завернув ее и себя в плащ, пытаясь согреть ее.
— Ей следует выпить это, — сказала Оливия, протягивая Джиджи пузырек.
Тот взял его со слабой улыбкой благодарности.
Оливия заглянула в колыбель. Там не было ничего, кроме свитка. Она развернула и начала читать про себя.