Шрам на ладони
Шрифт:
Она почувствовала что-то похожее на ревность. Как будто другому отдали то, что всецело принадлежало ей.
«Мужики… — с обидой подумала она. — Им лишь бы глаза залить. О чем с Петровичем толковать? Он после стакана только мычит нечленораздельно. Тьфу, пакость!»
Петрович оставил сумку у порога и по привычке потопал в комнату прямо в ботинках.
Юрий поморщился, но промолчал. Что взять с этого убогого.
— Ничего живешь… — беззастенчиво осматривался Петрович. —
Он зачем-то покрутил дорогой импортный смеситель на кухне и по-хозяйски расположился за столом.
Варламов подумал и поставил вместо рюмок толстенькие небьющиеся стаканы. Петрович любовно отвернул крышечку с бутылки, плеснул в стакашки.
— Ну, поехали…
Он опрокинул водочку, крякнул, взял рукой соленый огурчик, аппетитно захрумкал.
И тут в дверь настойчиво позвонили.
— Не открывай, — словно школьник, дернулся Петрович. — Моя, падла… У нее нюх на это дело.
Его супруга, озабоченная состоянием прорванной у верхнего жильца трубы, решила лично осмотреть место происшествия. Не ровен час, действительно зальет, а она только летом ремонт сделала.
Едва она, отдуваясь, остановилась у Варламовской двери, как тут же, словно по заказу, из соседней высунулась всклокоченная физиономия Варвары Матвеевны.
— Своего ищешь? — Она скорее утверждала, чем спрашивала. — А он водку пошел жрать с Андреичем, а не чинить вовсе. Сама слышала, радовались, что тебя провели.
— Ну, меня не обдуришь, — грозно заявила слесарева жена и уперлась пальцем в звонок.
Варвара Матвеевна быстро захлопнула дверь и приникла к ней ухом. Слух напрягать не пришлось, обманутая жена горланила, как иерихонская труба.
— А ну, домой живо! Кровосос! Поганец! А от вас не ожидала! Как только не стыдно больного человека сманивать! А такой приличный с виду!
— Не кричите, — бормотал, оправдываясь, Варламов. — Проходите к нам. Присоединяйтесь.
— Да я на дух эту гадость не переношу!
— Ну посидите так, хоть немного. Пожалуйста. Я просто не могу оставаться сейчас в одиночестве.
— Спать ложитесь, — не поддавалась на его уговоры рассерженная супруга Петровича.
Она сгребла мошной дланью воротник своего благоверного и пинками выпроводила его на лестничную площадку.
— Ишь, лакать удумали! Полдвенадцатого ночи! — вопила она так, что было слышно на несколько этажей. — Другого времени не нашли!
Варламов опустился в кресло и обхватил ладонями голову. Впервые в жизни он пожалел, что у него нет друзей. Надежных, верных, которые готовы приехать в любое время дня и ночи, поддержать, выгородить, если потребуется, да и просто вот так посидеть по-мужски, послав к черту все дела.
Ему вдруг стало жаль себя, словно его несправедливо обидели, обобрали. Что за идиотский день. Со всех сторон неприятности.
Скорей
Боже, все его грандиозные планы, все сладостные мечты развеялись, как дым. В один момент все понеслось под откос.
Юрий скрипнул зубами, пошел на кухню и налил себе водки. Сейчас ему действительно захотелось напиться. Залить глаза до беспамятства, уснуть и не думать ни о чем.
Полночь. Мистическое, сказочное время. Сейчас синий «Мерседес» уже мчится по Москве к Черемушкам.
— Ну, за удачу, — сказал он себе.
Глава 61
«ДОХЛОЕ» ДЕЛО
Следственная группа возилась во дворе, осматривая место перестрелки. Извлекли из дверного косяка застрявшую там пулю, провели замеры. Клацали вспышки фотоаппаратов, эксперты осматривали погибших, диктуя в протокол сухие казенные фразы: — Огнестрельное ранение в область правого межреберья… Сквозное огнестрельное ранение в левую голень…
Потом трупы погрузили в машину и увезли на судмедэкспертизу. Только остались после них на асфальте обведенные мелом контуры. Будто лежавшие здесь люди испарились.
Хмурый, невыспавшийся следователь вел опрос свидетелей, расположившись за столом в комнате пострадавшей.
«Дохлое дело, — тоскливо думал он, вполуха слушая однообразные сбивчивые рассказы о выстрелах среди ночи и о том, что никто ничего не видел. — Типичная заказная разборка. Еще один «висяк». На «Вальтере», конечно, ничего не числится… Оружие одноразового использования, недаром бросили».
Он искоса наблюдал, как помощник записывает в протокол паспортные данные соседей и однообразные, ничего не значащие фразы.
Потерпевшая укладывала спать в соседней комнате ребенка. Да и вряд ли она что-то путное добавит. Женщины обладают удивительным свойством — смотреть в упор и не запоминать ни одной нужной детали, а потом у них все путается в голове в полной неразберихе. Рутина. Ничего он здесь не выудит.
Лина вышла из спальни спокойная, собранная, подсела к столу.
— У меня нет с собой документов, но я паспортные данные наизусть помню, можете проверить.
Следователь устало махнул рукой и спросил почти безнадежно:
— Вы можете рассказать все по порядку, с самого начала?
Лина с готовностью кивнула.
— Конечно. Поздно вечером я возвращалась от подруги. Он ждал меня в подъезде, подошел, когда я уже открывала дверь. Я сначала не подумала ничего плохого, даже пригласила его войти… А он вдруг… достал пистолет.
«Все они, дуры, ничего плохого не думают, когда к ним среди ночи подходит мужчина…»
Следователь скептически усмехнулся:
— Почему же вы приглашали в дом незнакомого?