Шрам
Шрифт:
– Я очень устала, – добавила Лилит, забираясь под одеяло. – День был длинный.
– Очень длинный, – согласился я, подходя к кровати и попутно стягивая с себя майку.
Оказавшись под одеялом, рядом с Лилит, я обнял ее и прижал к себе. Она не сопротивлялась, наоборот, обвила мою шею руками и поцеловала. И все было, как обычно. Как всегда. Но я чувствовал, что это не так. Мы лежали на одной кровати, под одним одеялом, мы обнимали друг друга, прижимались телами и делились теплом, и всё же, между нами была пропасть, настолько огромная, что с одного её края невозможно было докричаться до другого.
Я долго лежал
«Лилит важнее всего», – твердо решил я.
– Лил, – прошептал я, слегка приподнявшись над подушкой и зная, что она не спит, как и я.
– Что случилось? – отозвалась она, лежа ко мне спиной.
– Ничего, просто… я решил, что ты права, – выдохнул я. – И… пусть Блэки разберется с Роландом, а я останусь здесь, с тобой.
Я, наверное, мог сказать ей все это и утром, но мне показалось очень важным сообщить именно сейчас, как бы ставя точку в нашем недавнем разговоре. Я подумал, что это решение всё исправит, и завтра мы проснемся вместе с легкостью на сердце, зная, что поняли друг друга.
– Хорошо, – проговорила она, не оборачиваясь. – Поговорим об этом утром.
– Конечно, – я поцеловал её в шею и снова положил голову на подушку.
На душе сразу стало спокойнее, и я быстро провалился в сон. Тягучий и глубокий сон уставшего человека, в который не приникали сновидения. А когда я проснулся, Лилит не было рядом.
Был день, но лучи солнце едва проникали в комнату, и вокруг царили сумерки. Не обнаружив Лилит рядом с собой и нигде в помещении, я вначале подумал, что она пошла в душ, но быстро осознал, что не слышу шума воды. В комнате было тихо, лишь в открытое окно проникали далекие, призрачные звуки нижнего города.
Тогда я забеспокоился и сел на кровати. Сонливость, как рукой сняло. Присутствовало приятное ощущение того, что я выспался, которым мешала насладиться появившаяся тревога. Волноваться-то вроде было не о чем.
«Ну, куда она могла деться?», – спрашивал я себя. – «Вышла в клуб, наверное. Спустилась за чем-нибудь. Может, за завтраком». Это показалось мне логичным, и я даже почти убедил себя в этом и успокоился, когда обнаружил на прикроватной тумбочке белеющий листок бумаги, сложенный вдвое. Вчера его там не было, совершенно точно.
Взяв листок, я быстро направился к окну, почему-то даже не подумав включить свет и прочитать его на кровати. Сердце застучало, как сумасшедшее. Разворачивая листок, я уже знал от кого это послание.
«Дорогой Клайд. Думаю, что, когда ты начнешь читать это письмо, я уже буду на пути в Филин. Ты спал так крепко, а мне вот не удалось уснуть в этом городе. Прошу тебя, не нужно бросаться искать меня, я в безопасности. Обратилась к Блэки и она организует мое
Прости, что уехала вот так, оставив только записку, но мне показалось, что так будет лучше. Наш вчерашний разговор открыл мне глаза на то, чего я не хотела видеть. Похоже, Ален был прав, сказав, что наши отношения могут помешать работе. Я все время говорила, что буду согласна с твоими решениями, буду поддерживать тебя, ведь, ты мой лидер. Но оказалось, что все – наоборот, и наша связь мешает тебе принимать решения, с которыми я обещала соглашаться. Здесь есть над чем подумать. Но думать буду я, хорошо? У меня на это есть время. А у тебя достаточно и других дел. Поступай так, как считаешь нужным, Клайд, делай то, что считаешь правильным. Но главное, возвращайся домой. Я буду ждать тебя там.
С любовью, твоя Бони».
Я перечитал письмо несколько раз. Первым желанием, конечно, было броситься искать Лилит, надеясь, что она еще в городе. Но я быстро успокоил себя. Лилит, должно быть, ушла вскоре после того, как я заснул, убедившись в том, что спать я буду крепко и долго. Договорилась с Блэки, и та без труда организовала ей немедленный эскорт домой. Значит, Лилит возвращалась в нашу комнату лишь один раз, всего на минуту, может меньше, чтобы оставить это письмо. Горизонт она покинула уже часа два-три назад, и теперь направляется в Филин. Домой. От этой мысли стало очень тяжело на сердце. Я сразу же ощутил пустоту внутри, пустоту в комнате, пустоту в кровати. То место, где должна быть Лилит, вдруг опустело, и эта пустота навалилась на меня. А главное, что теперь я не знал, чего ждать от возвращения домой, не знал, что решит Лилит, пока будет думать, и смогу ли я как-то повлиять на её решение. И возник страх того, что эта пустота поселится здесь навсегда, что Лилит уже никогда не вернется, чтобы заполнить ее.
Лишь одна мысль утешала меня в той ситуации – «Лилит теперь далеко от всего этого».
Да, ей предстояло сделать нечто противозаконное, и спроси она меня, я был бы категорически против, и все же, я знал, что она справится с поставленной задачей. Роланд не станет нападать на нее в Филине, в этом я тоже был уверен тем более, что за стенами родного города Лилит окажется под защитой Патрика и не покинет дом, пока с Койотами не будет покончено. Она сделала шаг в сторону от меня и тут же оказалась в относительной, но все же, безопасности.
«Может, так оно и лучше», – сказал я себе и, вытянув руку в окно, разжал пальцы. Белый листок тут же начал плавно опускаться вниз, качаясь в воздухе, как на невидимых волнах. Я наблюдал за ним, пока он не исчез в дымке нижнего города.
Я недолго размышлял над тем, стоит ли участвовать в рейде Блэки на Койотов. Лилит оставила меня самого принимать решение, но я его принял с самого начала. И пусть это не прибавило мне ни радости, ни воодушевления, я все же, собрал всю свою волю в кулак и стал ждать заветного дня, когда все мы, и я, и Джим, и Блэки сможем отомстить Роланду так, как он того действительно заслуживает.