Шторм и ярость
Шрифт:
Эта легкая дразнящая улыбка вернулась, когда Зейн прикусил нижнюю губу.
– Значит, ты тоже наблюдала.
Тепло разлилось по моим щекам.
– Вовсе нет.
Он усмехнулся, заправляя прядь светлых волос за ухо.
– Ты просто нелепа.
– И раздражаю?
– Это тоже, – он посмотрел налево, а затем снова на меня. – Что за дело с этим Клэем?
– Он просто… он просто придурок, – ветерок приподнял кончики моих волос. Странная маленькая дрожь пробежала по позвоночнику. Несколько сильных порывов ветра разметали мои волосы по лицу, и я сделала шаг назад. – Мне
– Я могу проводить тебя.
В моей голове зазвучал голос, который шептал «да», голос, движимый почти отчаянной потребностью в чем-то большем, чем мимолетное внимание, но эта потребность была безответственной, безрассудной и интересной.
– Я все равно направляюсь в этом направлении, – сказал Зейн, кивая в сторону моего дома и Большого Зала за ним. – Это мелочи.
Тихо выдохнув, я кивнула.
– Ладно. Конечно. Если тебе по вкусу такие прогулки.
Зейн усмехнулся.
– Ты смеешься надо мной?
– Вроде того.
– Тогда я отзываю свое согласие на твое предложение, – я повернулась и сделала несколько шагов.
Зейн легко догнал меня.
– Не-а. Никаких отступлений.
Я боролась со своей ухмылкой и победила.
Некоторое время мы шли молча, а потом Зейн спросил:
– Каково это – жить здесь?
– Что ты имеешь в виду?
– Другие Стражи ведут себя так же, как Клэй, или они добры к тебе?
Я взглянула на него.
– Почти все они смирились с моим присутствием, если ты об этом. Клэй – это просто… он задница. Но я выросла со многими Стражами. В том числе с Клэем.
– И ты училась вместе с ними? Как это было?
– В целом хорошо. На одном из занятий я узнала о Гражданской войне, а на следующем – о разных видах демонов. Это значит, что у меня, вероятно, более интересный образовательный опыт, чем у большинства людей, – сказала я. Все общины были оснащены собственными школами. Они, конечно, были намного меньше, чем многие школы в человеческом мире. В одном здании размещалась школа К-12 [3] , и в каждом классе обычно было не более десяти-пятнадцати учеников. – А что насчет тебя? Ты вырос в одной из общин?
3
K-12 – диапазон общедоступного начального и среднего образования в США, от детского сада до 12-го класса.
– Я родился в одной из них в Вирджинии, недалеко от Ричмонда, но ничего об этом не помню.
– Значит, ты всегда жил на одном из аванпостов? – спросила я, имея в виду места, где жили обученные Стражи, которые патрулировали и охотились на демонов.
– Да, – ответил Зейн. – И ты никогда не жила нигде, кроме как здесь и… в Нью-Йорке?
Я была удивлена, что он вспомнил.
– Мы приехали сюда с мамой, когда мне было восемь. – Мы перешли улицу, направляясь к небольшой каменной стене, которая отделяла главный дом от общины. – Это все, что я помню.
Зейн был тих, и я украдкой бросила на него быстрый взгляд. Он сосредоточился на тускло освещенной дорожке, а затем его подбородок повернулся в мою
Я отвернулась, глубоко вдыхая прохладный, пахнущий сосной ночной воздух.
– На что похожа жизнь аванпоста?
– Ни на что из этого, – ответил он. – Я вырос в окружении обученных Стражей, а не вдали от… ну, от всего. Проводил в городе столько же времени, сколько и в лагере. Там никогда не бывает так тихо.
– Могу себе представить, – пробормотала я, но на самом деле это была ложь. Я мало что помнила о прошлой жизни. Мы жили в пригороде Олбани [4] , никогда не бывали в таких городах, как Вашингтон, округ Колумбия, или Нью-Йорк. – Ты обучался на дому?
4
Олбани – город на северо-востоке США, столица штата Нью-Йорк и округа Олбани.
– Да. Мой отец нанял человека, который был не слишком напуган, находясь в окружении Стражей. Он занимался моим образованием.
– Должно быть, это тяжело – быть единственным ребенком.
– Я был не единственным ребенком, – сказал Зейн, и мое любопытство разгорелось. Прежде чем я успела задать вопрос, он сказал: – Могу спросить тебя кое о чем?
– Если я скажу «нет», ты же все равно спросишь.
– Нет, если действительно не хочешь.
Искренность в голосе Зейна заставила меня посмотреть на него. Я действительно… верила ему.
– Что ты хочешь знать?
– Сколько тебе лет?
Я приподняла бровь.
– Восемнадцать. А тебе?
– Двадцать один, – ответил он. – Через несколько месяцев исполнится двадцать два. В сентябре.
Я скрестила руки под грудью, когда мы обогнули каменную стену и приблизились к дому.
– Тебе восемнадцать, твоей мамы больше нет, и я действительно сожалею об этом, но… – Выдержав секундную паузу, он быстро добавил: – Но почему ты все еще здесь?
Глава 8
Черт, на этот вопрос было трудно ответить, потому что я не могла быть честна с Зейном. Когда мы добрались до дома, у меня все еще не было ответа. Мы остановились на краю полосы света, падавшего с переднего крыльца.
– Это из-за того, что тебе больше некуда идти? – спросил он. – Не имею в виду ничего грубого. Могу представить, как тяжело вырасти здесь, а потом отправиться туда, в мир.
– Но я хочу.
В ту же секунду я мысленно прокляла себя всеми известными ругательствами. Мне действительно нужно взять под контроль свой язык.
Зейн наклонился ко мне всем телом.
– Тогда почему ты этого не сделаешь?
– Это не… Это не так просто, – призналась я. – В смысле мне некуда идти. Как ты и сказал. Трудно выйти из этого состояния и просто уйти. Совет по образованию теперь признает наши дипломы, как и большинство колледжей, но где я возьму деньги? Финансовая помощь будет сложной задачей, потому что Стражи не имеют на нее права, и хотя я не Страж, мое образование предполагает, что я им являюсь. В общем, полная неразбериха, а у всех здесь есть дела поважнее, чем помогать мне.