Штормовое предупреждение
Шрифт:
Лотта, при плохом освещении сосредоточенная на своей работе, коротко улыбнулась, как от тайной мысли. Сестра Анджела в последнее время часто видела такую улыбку — и слишком хорошо понимала, что она значит. Казалось, словно девушка ускользает от нее, от всего, что раньше выглядело таким важным, и для чего?
Она осознавала подымающийся изнутри гнев, когда открывались старые раны, но решительно держала его под контролем. Он был бессмысленной эмоцией и ничего не решал.
Она спросила Лотту:
— Эта рубашка
Лотта подняла глаза:
— Да, сестра.
До того, как разговор смог продолжиться, на трапе раздался топот и появился боцман с большим бидоном в руке. Он был с непокрытой головой, светлые волосы и борода в бусинках дождя, с желтого плаща стекала вода.
Ставя бидон на пол, он улыбнулся:
— Горячий чай, сестра. Весь камбуз готов к работе.
— Плохая погода, господин Рихтер? — спросила сестра Анджела.
— Просто еще один атлантический шторм, сестра — ответил он. — Ничего особенного для старожила, вроде вас.
Она улыбнулась вопреки себе, было трудно удержаться.
Лотта сказала:
— Ваша рубашка, господин Рихтер, будет готова к вечеру.
— Вы балуете меня, фройляйн. — Судно качнуло и ему пришлось опереться на стол. — Мне лучше вернуться. Погода плохая.
Он поднялся по трапу и Лотта прервала штопку:
— Он никогда не останавливается. Иногда можно подумать, что он единственный мужчина в команде.
— Конечно, он прекрасный моряк — сказала сестра Анджела. Помолчав, она продолжала — И красивый молодой человек. Он много рассказывал вам о себе?
Лотта, покраснев, подняла глаза.
— Я спрашиваю только потому, что сестра Кэт сказала, что заметила вчера вечером, как вы и господин Рихтер долго разговаривали на палубе.
Прежде чем девушка ответила, судно содрогнулось от очередного мощного порыва, свернув с курса. На палубе раздался тревожный крик, дверь в кают-компанию с треском распахнулась и каскадом хлынула вода.
Бергер держал штурвал с двумя помощниками-матросами, «Дойчланд» бороздила бушующую белую пену. Несмотря на их совместные усилия, судно постоянно сдувало с курса на пару румбов в обе стороны.
Штурм и впередсмотрящий Кнорр попытались зарифить носовой парус и весьма намаялись, ибо море постоянно перехлестывало через штормовой козырек, покрывающий люки, снова и снова окатывая их по пояс, так что им пришлось прекратить работу и просто висеть, крепко вцепившись, чтобы их не смыло.
Рихтер, выбежав из кают-компании, захлопнул за собой дверь и принялся продвигаться к трапу квартердека. Гигантская волна, пришедшая с кормы, башней нависла из дождя, словно пытаясь проглотить их. Он крикнул Бергеру, показывая, но волна с силой разбилась о полуют, сбив с ног обоих помощников капитана.
Рихтер вцепился в штормовую оснастку и удержался. Проходящая волна кипела вокруг него, все унося с собой, и на мгновение
Медленно «Дойчланд» начала подниматься, вода отступала, и он увидел, что на штормовой оснастке носового паруса остался только Штурм.
Кнорр барахтался в подветренных скупперах, пытаясь подняться на ноги. Рихтер начал двигаться к нему, пока «Дойчланд» продолжала выбираться и здесь накатилась другая большая волна и снова сбила его с ног. Он схватился за край чехла главного люка и крепко вцепился, однако та же волна перенесла через поручни Кнорра. Когда Рихтеру удалось встать на ноги, он заметил в воде желтое пятнышко, но оно быстро исчезло.
Штурм начал двигаться по палубе вдоль штормовых линей. Бергер с двумя помощниками побеждал в схватке с штурвалом. Рихтер заметил, что двери трапа в кают-компанию распахнуты. Он вошел, закрыл их за собой и спустился.
В салоне было по колено воды и все монахини вышли из кают в тревоге и присоединились к сестре Анджеле и Лотте.
— Все в порядке, дамы — успокоил их Рихтер. — Все под контролем, но я настаиваю, чтобы вы вернулись в каюты и привязались к койкам, пока не пройдет шторм.
Возникла некая заминка, но сестра Анджела проворно сказала:
— Господин Рихтер прав. Мы немедленно должны сделать, как он сказал.
Все монахини возвратились в каюты, по колени в воде, подобрав юбки, но Лотта осталась и, подняв руку, потрогала пятно крови на правой щеке Рихтера.
— Вы поранились, господин Рихтер.
— Ничего — ответил он, — только царапина. Пожалуйста, делайте, как я сказал. — Он повернулся к сестре Анджеле — Мы только что потеряли человека. Кнорра. Скажите остальным, когда сочтете нужным. Я не хочу тревожить их без необходимости.
Она перекрестилась:
— Разве ничего нельзя было сделать?
— При таком море? Его просто проглотило.
Судно снова качнуло и он, ругаясь, развернулся, пронесся мимо Лотты и быстро поднялся по трапу. Она потянулась за ним, словно хотела удержать.
— Хельмут — прошептала она.
Ее юбка мокла в воде, плещущей вокруг ног. Она стояла с близким к отчаянью выражением лица:
— Он убьется, я знаю!
Сестра Анджела мягко сказала:
— Он нравится тебе, не правда? Я имею в виду, очень сильно нравится?
— Да, сестра — ответила Лотта тихим голосом.
Сестра Анджела села за стол, стиснув руками край:
— Дитя мое, тебе следует вспомнить, что мы члены ордена, чей обет побуждает нас любить всех ближних наших равным образом. Опасность в том, что любой вид личных отношений умаляет даваемое другим. Мы дали обет служить человечеству, Лотта.
— Я не давала такого обета, сестра.
Сестра Анджела удержалась за стол, когда судно снова качнуло. У нее слегка перехватило дыхание и не только от физического усилия.