Штормовой предел
Шрифт:
Бросив пистоли, спрыгнул на палубу, чтобы сразу встретиться саблей с клинком одного из обороняющихся. Битва закипела с новой силой, моя команда яростно схватилась с французами. Увидев меня, испанцы поверили в победу и стали сражаться в полную силу.
Виконт Антуан с тревогой наблюдал за начавшимся абордажем. Противник оказался более подготовленным, чем они. И постепенно ему стало казаться, что они проиграют бой. Ни один француз с этим бы не смирился, таков был и Виконт Антуан. Он давно уже заметил, что на борту фрегата командует невзрачный и очевидно молодой испанец.
Рассмотреть
Нужно убить его, и сражение будет выиграно. Со всеми остальными они смогут разобраться без особых проблем. Но незнакомец был очень ловким, а то, что он знал сильные заклинания, характеризовало его как опасного противника.
А виконт не был склонен недооценивать своего врага, наоборот, он его скорее переоценивал, бесконечно перестраховываясь. Нужно было подобрать удачный момент и ударить наверняка. Как только такая возможность представилась, виконт вскинул вверх руки и стал шептать арии заклинания, которые подсказывал ему амулет.
— Эн, рева, рабикус, крев. Амулет задрожал, в голове у Антуана всплыло нужное заклинание, и он тут же ударил «копьём крови» в испанца.
Я бился на палубе, помогая своим солдатам, когда заметил человека, что, несомненно, был магом. Он как раз начал готовить магический удар и по характерной вибрации я понял, что это заклинание. Это была «Геза крови». Откуда? Дальше я действовал почти автоматически.
Сильный удар саблей по ближайшему противнику, и хлынувшая из его шеи кровь сразу же собралась произнесенным мной заклинанием в копьё и устремилась навстречу такому же, уже устремившемуся ко мне.
За одно мгновение оба заклинания, мчащиеся навстречу друг другу, встретились в воздухе. Сильный удар, грохот и они рассыпались. Не обращая внимания на происходящее вокруг, я создал защитный купол из воды и стал готовить следующее атакующее заклинание. Крови вокруг было много, силы оставались, а противник не был дураком.
Ещё один удар в мою сторону последовал сразу за первым, но его отразил поднятый мною щит крови, уже гораздо мощнее предыдущего. Я разозлился и ударил во врага стрелами крови. Он закрылся неизвестным мне заклинанием, задействовав для этого куски дерева. «Стрелы» прожгли его, но добраться до противника не смогли. Но что это была за магия? Наконец, меня осенило, ведь это была магия земли, и как я раньше об этом не догадался?!
А раз так, то я стал осыпать его градом ударов, как из арсенала магии крови, так и из магии воды. Надолго у меня маны не хватило бы, да этого было и не нужно. Чтобы иметь возможность беспрерывно наносить удары, я снял защитный купол.
Антуан с ужасом смотрел на приближавшегося юношу, который превосходил по силе магии, как его самого, так и его амулет. Надо было срочно что-то предпринимать. Сила
Была в его роду одна легенда, которая передавалась от младшего отпрыска к следующему младшему. В ней говорилось, что в момент магического краха нужно сказать пару определенных слов и тогда помощь придёт. Это был удар отчаянья. Слова эти были арией заклинания на незнакомом ему языке.
Они тщательно зазубривались и их никогда не произносили вслух, лишь только проговаривали губами перед зеркалом, не издавая ни звука. Но просто произнести эти слова, было мало, они должны быть сказаны только в море и над кровью. И именно поэтому все младшие сыновья баронов, виконтов, а потом и графов, становились моряками. И вот сейчас, видимо, пришёл тот самый момент.
Антуан с трудом смог отразить последний удар испанца. Его амулет, не выдержав удара, треснул, издав долгий и пронзительный стон, словно умирающий живой человек. А может быть, древний маг и вложил в амулет душу ещё живого человека. Всё возможно, Антуан этому бы даже не удивился.
— Эвенус спарки! — во всё горло заорал виконт, когда понял, что всё плохо. Крови вокруг было много, и заклинание должно было сработать. Убедившись, что ничего не произошло, он снова закричал.
— Эвенус, спарки!
Но всё было тщетно. Ничего не случилось, по-прежнему кипел бой, а испанец шёл прямо к нему, попутно отбиваясь от других нападающих французов. Виконт выхватил из-за пояса пистоль и чуть ли не в упор разрядил его в мага.
Тот не ожидал этого и не смог защититься, скорее всего, и его силы были уже на исходе. Пуля пистоля ударила испанца прямо в грудь, отшвырнув назад, но не убила.
К удивлению Антуана, испанца даже не ранило. Он хоть и с трудом, но встал на одно колено, запустил руку за голенище сапога и потянул оттуда нож. В это время над кораблями подул сильный ветер, поднялась мелкая волна, дрожа как будто от лихорадки. Небо потемнело, налилось свинцовой темнотой, скрыв за собой солнце.
Испанец взмахнул ножом, и Антуан с ужасом ощутил, как его горло перерезает острая сталь. Дальнейшее уже не имело для него никакого смысла, зажимая руками хлынувшую из горла кровь, он пытался её остановить. А испанец продолжал наносить своим ножом чудовищные раны, пока не попал прямо в сердце.
Виконт, боровшийся за жизнь до последнего, тут же испустил дух, истекая кровью. И в это же мгновение время остановилось и потекло словно патока, неспешно и неторопливо, пока не замедлилось совсем, остановившись на одно мгновение.
— Эх, — послышался у меня в ушах чей-то бестелесный голос. — Опять ты меня опередил, Филин. Как тебе удаётся справиться со всеми трудностями, буквально в последний момент? У тебя прямо талант! Каждый раз ты умудряешься выкарабкаться буквально из самых сложных и неприглядных ситуаций. Сразу видно, что моя школа.