Штормовой предел

Птица Алексей

— Ммм, что, в самом деле, так плохо?

— Ну, не совсем, но заметно, особенно мне. И что она сказала?

— Что любит меня.

— О, как хорошо. Рад за тебя, дружище. Значит, завтра сразу в бой?

— Нет, отдохнём.

— А я тут получил приглашение в дом одной баронессы, а у неё есть целых три дочери: одной шестнадцать, другой восемнадцать, а третьей девятнадцать лет. Пойдём, познакомимся.

— Алонсо, ты шутишь? Я только что получил послание от Мерседес, а ты уже тянешь меня знакомиться с девицами на выданье?

— А что

тут такого? Мерседес далеко, а ты можешь под свежими впечатлениями сравнить её с этими сеньоритами и окончательно решить для себя, стоит ли она твоей любви. А то развернулась и умотала по приказу короля покорять Францию. Такие, оказывается, у нас сильные выпускницы боевого факультета, что могут испепелить всю Францию. И именно их не хватает нашему доблестному войску… Дааа. Вся надежда на Мерседес!

— На БМВ.

— Что?

— Ничего, что было, то было. Ты не прав, друг.

— В чём?

— Ну… А ладно, пошли! — я махнул рукой. — В конце концов, обещать — не значит жениться, а за просмотр денег не берут. Может быть, мы тебе сможем подобрать из этих девиц что-нибудь стоящее.

— Ну, это вряд ли. Мне нравятся блондинки, а здесь днём с ярким огнём не встретишь ничего подобного, вся разница выбора между волосами чёрными, как вороновое крыло, смоляными волосами, чёрными кучерявыми или, уж чуть ли не диковинка, с каштановыми. Никакого выбора, понимаешь. Разве что у кого-то появится дочка-альбинос, но я не поклонник девиц с красными глазами.

— Ну, на тебя, Алонсо, не угодишь. Зачем ты тогда потащился за мной в Новый Свет? С таким подходом тебе надобно было плыть в северные страны, там блондинок — хоть отбавляй. А есть ещё Ирландия или Америка, где есть ирландки, там они все рыжие. Или…

— Да знаю я, — отмахнулся от меня Алонсо. — Начнём с брюнеток, затем перейдём на шатенок, от них переключимся на огненно-рыжих и женимся на блондинке — как-то так я думаю. Но я уже тебе говорил, что у меня есть сеньорита моего сердца, и она имеет золотистые волосы.

— Ну-ну! — у меня не нашлось других слов. — Хорошо, пойдём к этой баронессе, всё какое-то развлечение. А то наслушаешься тебя, и самого на блондинок потянет.

— Ага, пойдём.

Глава 8 Три битвы.

Девицы действительно оказались не ахти. Ярко выраженные брюнетки, смуглые, черноглазые, говорливые. Через два часа великосветской беседы у меня уже начала сильно болеть голова и хотелось встать, послать всех куда подальше и уйти с улыбкой облегчения на лице.

Но этикет не позволял сделать этого. Алонсо же оказался в своей стихии, пользуясь расположением всех трёх девиц и их благонравной матушки, он вещал на разные лады, описывая произошедшие приключения.

Вскакивая с места и размахивая руками, рассказывал, как на них нападали пираты, как они, жертвуя собой, сбивали их прицел, совершая различные манёвры. Как он лично стоял у носового орудия и метким выстрелом сбил пиратскую фок-мачту. Всё это было дополнено красноречивыми

жестами, мужественными улыбками и откровенным самолюбованием.

Но девицам только того и надо было, они из кожи вон лезли, чтобы оказать на обоих сеньоров неотразимое впечатление. По моему мнению, у них получилось не очень, но Алонсо так не считал, нацелившись на самую молоденькую из них.

Эта сеньорита уже повыдёргивала из крутого локона почти все волоски, наматывая их на свой палец, и сбила дыхание, без передышки томно вздыхая на каждый рассказ бравого моряка. А рассказов у Алонсо было много, и все яркие и эмоциональные.

А уж после вечера у неё наверняка будут болеть обе ладошки, набитые восторженными хлопками, которыми она приветствовала каждый рассказ о геройствах обоих кавалеров. Впрочем, у её сестёр тоже. В общем, вечер удался. Пользуясь щедростью хозяйки, мы пили прекрасное вино, ели вкусно приготовленный ужин, слушали глупых девиц. Дышали чистым воздухом, наполненным ароматом цветущих растений. Красота!

Пока Алонсо, прихлёбывая янтарное вино, прозрачное, как слеза, вещал о наших подвигах, я смог немного расслабиться. Я предавался своим размышлениям, отрешившись, как от него самого, так и от назойливых девиц, щебечущих, как беглые канарейки. Вспоминалась Мерседес. Глядя на одну из дочерей, среднюю по возрасту, я сравнивал её с Мерседес. Девушка была хороша, но Мерседес, всё же, лучше.

Вечер постепенно подошёл к концу, и настала пора уходить, чтобы не выйти за рамки приличий. Приложившись к прелестным, дочерна загоревшим, ручкам каждой из сеньорит, мы покинули сей гостеприимный дом, отправившись к себе. Но Алонсо и здесь отметился, одарив почтенное семейство щедрыми подарками из своего кармана, да и моего тоже.

Компенсация была принята с благодарностью, и нас стали усиленно зазывать вновь посетить сей чудесный дом, где нам всегда будут рады. Наобещав с три короба и постоянно расшаркиваясь из вежливости, мы, наконец, смогли покинуть усадьбу и отправиться к себе, где и смогли, наконец, отдохнуть от нечаянно состоявшегося праздника.

События настолько закружились вокруг нас, что как только заканчивались одни, как тут же настигали другие. Не успев отдохнуть от предыдущего похода, мы были застигнуты врасплох новым.

В порт Гаваны зашли два корабля, обещанные нам вице-королём Новой Испании. Это оказались две довольно крупные каравеллы, вооружённые двадцатью пушками каждая. На их борту находились по сотне присланных солдат для атаки враждебных Испании островов. Это оказалось как нельзя кстати. Но такого рода нападение должно быть тщательно спланировано, а не сделано на раз-два. Так что, следовало заняться разработкой операции, что мне и пришлось сделать.

Прибывшие на кораблях командиры передали повеление вице-короля, как можно быстрее напасть на Тортугу и действовать дальше в соответствии с обстоятельствами на свой страх и риск. Всё-то у них просто и легко. Но на море это далеко не так.