Штурмовой удар
Шрифт:
Нормально, у нас почти каждую ночь такое. Выспаться не дают.
Ладно, «Тень-15», у меня в баках пусто. Ухожу.
Топай, топай, даст Бог, свидимся.
Егор мягко посадил свой штурмовик, порулил к стоянке. Техники сразу же принялись осматривать самолет. К летчику подошел Женя Иванов.
А вас ждут, — сообщил он.
Кто ждет? — не понял Егор.
Я жду, — ответила Наташа, выходя на свет и кутаясь в куртку техника, ночи были довольно прохладные.
Наташ, а что ты тут делаешь? — задал Егор глупый вопрос. — Это ведь аэродром, как тебя пропустили.
Наташка фыркнула:
Что, я никогда на аэродроме не была?
Но в любом случае, спасибо тебе, — он положил голову на ее хрупкое
Ты нужна мне, — тихо прошептал он.
Она погладила его по волосам.
Девочка моя, Солнышко, — шептал он, осыпая ее поцелуями. — Родная моя…
В знойный полдень, когда полеты из-за жары были отменены, Егор забрел в тот небольшой парк, который был разбит солдатами возле госпиталя у реки. И где они с Наташей любили встречаться по вечерам.
Внимание Егора привлек шум и треск в зарослях кустарника. В густых зарослях возле берега речки кто-то был. В наступившей тишине было слышно, как шелестит трава и похрустывают мелкие веточки. Крупных зверей, да еще и днем, тут не водилось, значит… Человек, скрытый зарослями, пытался двигаться бесшумно, но делал он это довольно непрофессионально. Егор аккуратно раздвинул ветви кустарника. Он увидел человека в национальном халате и шароварах, на голове у него была серая чалма. Человек сидел перед развязанным вещмешком, рядом маленькой кучкой лежали остро заточенные колышки. Человек сидел к Егору боком, опустив голову, и его не видел.
«Стрелять нельзя, если он не один, то остальные либо поднимут стрельбу, либо попытаются уйти. Надо его брать живым». Он спрятал пистолет в кобуру. Рука плавно скользнула к ножнам на правой голени. В ладонь удобно легла рукоятка десантного ножа, тускло блеснул на солнце узкий изогнутый черненый клинок. Егор сделал знак солдатам не стрелять и змеей скользнул в заросли. «Дух» сидел метрах в трех от него. Стремительный скользящий шаг, прыжок, удар ногой, отшвырнувший моджахеда, слились в одно стремительное движение. Но в самый последний момент «дух» заметил летчика и успел сгруппироваться. Он перекатился через голову и пружинисто вскочил на ноги, в руке моджахеда сверкнул кривой широкий нож. Серые ребристые кругляши гранат высыпались из вещмешка и покатились по земле. Душман прыгнул вперед, намереваясь полоснуть Егора ножом по горлу. Круговой удар, если бы он достиг цели, мог запросто отделить голову Егора то его бренного тела. Но пилот не стал ждать. Он пригнулся и встретил атакующего моджахеда прямым ударом ноги. Закругленный носок летного ботинка врезался в солнечное сплетение, моджахед судорожно хекнул и отлетел на пару метров. Егор осторожно приближался к своему противнику. Глухо зарычав сквозь стиснутые зубы «дух» снова прыгнул. Левое предплечье обожгло резкой болью, по нему заструилась теплая кровь. Моджахед метил в сердце, но Егор инстинктивно поднял руку, и лезвие ножа пропороло предплечье. Моджахед снова атаковал. Егор отбил удар ногой, блокировал вооруженную руку своего противника и нанес сокрушительный удар левой в челюсть. Потом ударил десантным ножом под ребра. Моджахед отскочил, попытался ударить его ножом в лицо. Егор отбил этот удар клинком своего ножа и подбив ударом ноги опорную ногу противника, нанес ему удар согнутыми пальцами левой руки в горло. В китайском у-шу этот удар называется «Лун-чжао» — «Когти дракона». Этому удару летчик научился еще, когда служил в таежном гарнизоне. Его показал ему старый учитель со странным именем Ли Ян-лун. Удар ломает хрящи горла и может вызвать смерть. Егор не хотел убивать «духа», поэтому нанес удар не в полную силу. Моджахед захрипел и рухнул на землю, потеряв сознание. Вся схватка заняла едва ли две минуты. Подоспевшие солдаты караула связали моджахеда и поволокли к палатке коменданта аэродрома.
Солдаты, которые
О пленнике сообщили в Особый отдел, и им плотно занялись специалисты из контрразведки. Потом пленного моджахеда передали в ХАД.
Егор доложил о случившемся майору Боровику. Тот внимательно выслушал и озабоченно покачал головой. Потом бросил оперативному дежурному:
Объявляй тревогу.
Есть!
Спустя полчаса поднятые по тревоге десантники уже грузились в вертолеты. Ми-24 уже взлетели и уже прочесывали местность в поисках моджахедов.
Егора майор отправил в медсанбат, где ему перевязали раненую руку. Рана была неглубокая, и Егор настоял на своем участии в операции по поиску и уничтожению душманов.
Врачи и майор Боровик протестовали, но Егор настоял на своем и вскоре занял место в кабине своего штурмовика.
Ми-24 с воздуха прочесывали местность, внизу действовали высаженные группы десантников, их прикрывали Ми-8. Су-25 и Су-17 барражировали над окрестными горами, внимательно следя за окружающей местностью.
Через некоторое время одна из поисковых групп десантников нарвалась на передовой отряд моджахедов. Завязалась перестрелка. Командир группы по рации связался с вертолетами прикрытия. Но Егор успел раньше. Два штурмовика обрушились на моджахедов, поливая их огнем подвесных пушечных контейнеров. Трассы снарядов просвистели над головами залегших десантников и ударили по «зеленке». Клубы дыма и пыли смешались с оранжево-желтым дымом сигнальных патронов, которыми десантники обозначили свое местонахождение. После первого же захода моджахеды заорали, что сдаются. Штурмовики ушли на второй круг, а из-за скал и поваленных взрывами деревьев стали выбираться моджахеды с поднятыми вверх руками.
Чуть дальше вертолетчики и пилоты «накрыли» еще одну группу моджахедов. С ними церемониться не стали. Просто врезали по ним из всего бортового оружия и добили уцелевших в повторном заходе.
Пленные «духи» указали места стоянок основной банды и ее склады. Как только приземлились ударные самолеты, летчиков сразу же отправили в штаб. Там майор Боровик изложил им план операции. Терять время было нельзя.
Пока летчики перекусывали возле своих машин, техники занялись подвеской вооружения и подготовкой самолетов и вертолетов к вылету. Летчики вяло жевали шоколад. Говорить никому не хотелось, есть — тоже. Все были измучены жарой, пылью, хроническим недосыпом. На аэродромную стоянку вихрем влетел открытый «Уазик» из него выпрыгнула Наташа.
Егор, что случилось? Тебя ранили? — с тревогой в голосе спросила она.
Наташик, Солнышко, успокойся. Все в порядке. Просто какой-то придурок решил поиграть ножиком.
А я была на операции, прихожу, а мне говорят…
А что за операция? — спросил Егор, пытаясь увести разговор в другое русло. — Ранение?
Да ерунда, — отмахнулась Наташка. — У солдатика аппендицит прихватил.
А, тогда понятно.
А мне Таня сказала, она сегодня дежурила, что тебе всю руку располосовали.
Ну, это несколько преувеличено. Рана неглубокая и неопасная. Поверь мне, Солнышко, я ведь сам учился на врача, и знаю когда нужно волноваться, — он улыбнулся.
В небо взлетела зеленая ракета.
Так, ребята, по машинам! — скомандовал Егор.
А как же твоя рука? Ты же ранен.
Вернусь с задания, и сразу займусь лечением, — улыбнулся Егор. — Извини, Солнышко, нам пора.
Вертолеты уже раскручивали винты. Летчики быстро забрались в кабины, доложили о готовности.