Штурмуя Лапуту

Штурмуя Лапуту

(Вертикаль для бескрылых)

Авантюрно-философский научно-фантастический роман

Автор благодарит:

Юрия Паневина — за помощь и советы

Бориса Варшавского — за техническую помощь

Пролог

Порыв шквала вновь ударил гондолу о воду, сквозь рев ветра донесся звон легкобронированной обшивки, по бортам фонтанами взлетели

брызги. Укс, не обращая внимания на водяную завесу, плотнее уперся ногами, уловил нужный миг, налег на штурвал — дирижабль выпрямился, вырвавшись из лап океана… почти вырвавшись… еще мгновение… нет, новый свирепый порыв ветра ударил в корму, прижимая «Фьекл» к волнам. Не вытянуть…

…Вода с клекотом ворвалась внутрь, пытаясь разом слизнуть и экипаж, и груз, сглотнуть и саму гондолу. Нет, Логос свидетель — нас так просто не сожрешь… Винты дирижабля отчаянными клинками взрезали воздух и потоки воды, адски клокотал котел, клубы пара сражались с брызгами. «Фьекл» силился выбраться, Укс чувствовал, как напрягаются готовые лопнуть тяги рулей. Сам пилот держался чудом, его всё еще выручало безупречное чувство ветра — вот, следующий шквал навалится с кормы и сверху. Врежется злобно и почти разумно, жаждая вдавить, утопить… угол удара около сорока трех градусов. Но еще есть шанс удержать аппарат…

— Да помоги ей! — зарычал Укс, не отвлекаясь и не слыша сам себя в бешеном дуэте рева ветра и надсадного хрипения машины.

Кочегар что-то закричал в ответ — он намертво вцепился руками в канат-леер, идущий вдоль борта, еще и продел ступню в петлю грузового крепления. Понятно, не может шевельнуться — сразу унесет. Шмондовая ситуация — Лоуд давно болтается за бортом, пристегнута она добротно, но такие удары и рывки — чересчур даже для коки-тэно. Впрочем, захлебнуться ей вряд ли грозит по определению, должна уцелеть. Но плохо дело, совсем дело дрянь, пришел нам пушистый зверек, как говорят в иных мирах…

…Новый водяной вал ворвался в гондолу, Укс почувствовал, как руки практически вырывает из суставов, и едва удержал штурвал. Глаз не закрывал — даже миг слепоты мог оказаться гибельным. Что-то промелькнуло сквозь толщу кипящей воды, мгновенно исчезло. Двигатель сорвало? Каким чудом «компак» еще не взорвался?

…Схлынуло. Снова воздух, полный пара и свиста. Котел держится, винты работают. Разбит кухонный ларь, сорвало дверцу, водой носит-крутит по гондоле миску — нарядную, ярко-оранжевого пластика. Полный шмондец — гибнем, а безвкусная профессорская миска нас и сейчас покидать не желает…

…Вот! Просвет! Укс стремительно переложил руль, направляя дирижабль к смутно-светлому пятну. Вокруг «Фьекла» кружился белесый туман из клочьев пара и водяной пыли, мутный и нездоровый, как густая харкотина лондонского смога, чтоб его амара заела…

…В последний миг Укс понял, что не вытянуть — с кормы накатывало тяжко и высоко, почти вертикально… не желал отпускать добычу океан. В реве стихии беззвучно лопнула рулевая тяга, пилот не услышал — лишь ощутил судорогу штурвала. Предсмертно взвыл у борта кочегар. Аппарат завертело, вминая в соленый водяной вал, вбивая в туман и окончательное засмертное удушье…

Ногти на обоих больших пальцах потемнели-посинели, причем довольно симметрично. Укс пошевелил босыми ступнями — пальцы не особо болели, видимо, не столь ушибло, просто чересчур сильно упирался в тумбу руля, когда пытался выровнять дирижабль. Можно было так и не напрягаться, не особо помогло. Но выглядели ногти забавно.

Больше ничего забавного не наблюдалось.

Оболочка «Фьекла» бесформенно громоздилась на песке, сдувшаяся и уродливая, похожая на тушу мертвого и уже порядком разложившегося кита. Гондола застряла наполовину в воде,

один угол корпуса уродливо смялся — удар был таким, что даже защитную титановую броню-обшивку повредило. Да, сильно шмякнуло. Самого пилота вышвырнуло и прокувыркало через всё вот-это-самое, брякнулся крепко — прямо ведро песка в рот забило. Шмондец какой-то.

Укс еще разок сплюнул, но на зубах все равно скрипело.

Экипаж был цел и в полном составе. Ну да, как говорится, такие воздухоплаватели и в проруби не тонут, да и расшибить их довольно сложно. Кочегар стоял на коленях, любовно пересыпал сухой песок из ладони в ладонь и молился. Или бредил. Собственно, у него эти процессы не особо и отличались — тяжкое наследие хвостатого прошлого. Безумец у нас кочегар, хотя работник и механик годный, того не отнять.

Лоуд ходила по краю вот-этого-самого, глядя вниз. Была коки-тэно почему-то в своем первозданном природном виде, без личины привычной человеческой имитации. Контузило, наверное. Вместо дежурного образа в меру миловидной и абсолютно не в меру обаятельной тетки средних лет по песку вышагивал истинный морской дарк: худая сердитая спина темно-оливкового цвета, крайне лаконичное общее телосложение — палки-конечности и гладкая небольшая башка. Нет, Оно не уродливое, просто откровенно нечеловечье и непонятное. Имеется намек на нечто лягушачье, но отдаленный. В общем, откровенный дикий дарк. Из признаков цивилизации только ШУПЭ, болтающиеся на костистом крестце. Одежка тоже специфическая — Шорты-Универсальные-Полевые-Экспедиционные — по сути, никакие не шорты, а сплошное нагромождение карманов, подсумков и кошелей, с уймой застежек, «молний» и «липучек», для надежности перехваченное поясным ремнем. Изобретение крайне сомнительное, но считающееся великим достижением в области индустрии островного спец-снаряжения. Ну, справедливости ради нужно признать, что носить этакую заумь под непременной фальш-личиной природных коки-тэно действительно удобно. Инструменты, пакеты для памяток, леденцы, блокноты для конспектов — всё под рукой. Профессорские студенты от ШУПЭ в восторге. Но так-то всё равно весьма дико одежка выглядит.

Укс вновь пошевелил ступнями, поморщился и сел. Лоуд совершала, наверное, уже восьмой круг по кромке вот-этого-самого. Нервничает Профессор. Оно и понятно — причин несколько, и все весьма серьезные.

— Уймись уже, — негромко посоветовал Укс.

Лоуд обернулась — безгубый рот растянулся в саркастической усмешке.

— Да как уймись, а, Грузчик?! С научной точки зрения — это откровенный нонсенс, полная херня и возмутительная небывальщина. Такого не бывает! Уж не говоря об остальном случившемся шмондеце. Это что за день такой, а?

Укс в очередной раз сплюнул бесконечный песок, поднялся и подошел к напарнице.

— Уймись. С научной точки зрения странно, это да. Согласен. Но раз кто-то профессором назвался, значит, непременно объяснит и обоснует. Придумаешь какую-нибудь теорию, за тобой не заржавеет. Это ты сейчас немного в шоке.

— Немного?! — Лоуд в ярости пнула песок босой четырехпалой и перепончатой ступней.

Потерпевшие кораблекрушение понаблюдали, как песчаное облачко тает и рассеивается в бездне за краем тверди.

— Может, теперь звездная туманность Лягушки образуется? — предположил Укс, наблюдая за мерцающими и растворяющимися песчинками.

— Сама постебаться люблю, — пробормотала Лоуд. — Но сейчас вообще не тянет.

— Уймись. Светлоледя поймет. Мы сделали всё, что могли. Они с корабля видели.

— Поймет. Но осадок-то останется. Учитывая обстоятельства. Да и вообще мне Дики-Дианка нравилась. Толковая девчонка выросла бы, — вздохнула зеленокожая Профессор.

— Согласен. Но Логос решил иначе. Ушла по-взрослому, как боец. Да и парни с ней пошли неплохие. Веселее в дороге будет.