Шумеры
Шрифт:
— А поподробнее? — усмехнулся он.
Не собираясь откровенничать она огрызнулась:
— Какая вам разница…
— Одна почему? — не отступал он.
— Всякий ищет своё, а уж найдёт или нет — дело случая, судьбы и всевышнего. Я не одна. У меня есть человек, дороже которого у меня никогда не было и не будет.
На губах его блуждала улыбка.
— Друг не муж.
Она загорячилась:
— Он больше чем муж. В поисках его я прошла тысячелетия. Я искала и не находила. Хотела любить и не могла. Века интереса, расчёта и похоти. Сегодня я его нашла и большего счастья мне не надо.
Он продолжал
— Ты говоришь, как пьяная.
— Тогда не спрашивайте, — резко отрезала она.
— Все бабы хотят мужа, детей, а ты какие-то бредни несёшь. Нет, я согласен, что избранники бывают разные, и «вожжа под хвост» каждому попадает по разным причинам, конечно… Прикинет, уйдёт в ночь, мороз, пешком спрячется и не найдёшь с ищейками и миноискателем. Житейское дело. Но чего сказки-то рассказывать.
— Один плюс один не всегда получается два.
— Не понял…
— Пойдёмте в отель… — решительно поднялась она готовая направиться по дорожке в отель.
— Вон твой главный фейерверк смотри, — повернул он её лицом к городу, тут же получив по рукам. — Эй, чего дерёшься?
— Очень прошу, держитесь от меня подальше.
Для убедительности он развёл руками:
— Вот наказание. Кто на тебя претендует-то?
— Значит, договорились, — жёстко сказала она.
Под взрывы петард взмыл в ночное небо гигантский, фантастически красивый огненный столб! Она, от восторга забывшись, повернулась к нему, и нечаянно поймав его нежный взгляд, устремлённый на неё, смутилась. Генеральный тут же, прикрывшись грубостью, ссылаясь на поздний час, предложил, ни минуты не мешкая, вернуться в отель. Люда подчинилась, не копаясь в случившемся. «Наверное, показалось. От этого самовлюблённого индюка чувствами и не пахнет. Только вот почему рядом с ним со мной происходит какое-то раздвоение…».
— Голова трещит сегодня, как наказанная, — пожаловался он, топая рядом и оберегая её от многочисленных столкновений с прохожими.
— Надо было выпить таблетку.
— Выпил. Только мало помогло.
— Придётся потерпеть, такое бывает в новолуние.
— И что?
— Первые один — два дня новолуния называют днями Гекаты, богини тёмной стороны Луны. Сейчас как раз время тёмной, мёртвой Луны. Это день янской энергии. Солнце побеждает Луну и происходит стресс, перерождение, которое воспринимаются человеком весьма болезненно.
— Теперь понятно, с чего котелок гудит.
— В новолунии самые сильные приливы, так как Солнце и Луна находятся по одну сторону Земли и вместе «тянут» водную оболочку на себя. А если вспомнить, что организм человека преимущественно состоит из жидкости, то она, как и вода океанов и морей, тянет вверх, к Луне. Именно в эти дни мы чувствуем лёгкость и невесомость в теле.
— Неужели.
— Но по мере роста Луны, это комфортное состояние исчезает. Мы «заземляемся». Становимся тяжелее.
— Какие ты вещи рассказываешь… Астрономией время убиваешь?
— Скорее историей. Неинтересно? Я заткнусь.
— Почему ты так решила, я весь внимания. На чём мы там остановились.
— Вы не знаю, а я на «третьем глазе»…
— На чём?
— Эпифиз — это шишковидная железа, или «третий глаз». Вот на него очень влияет, как и на всю нервную систему человека, влияние Луны. Вы думаете, просто так напряжены сейчас, а то всё
— И чего так?
— На новолуние они реагируют сильнее, чем женщины: более вспыльчивы, агрессивны и напряжены. Иногда мне кажется, что они всегда такие.
— Не можешь, чтоб не пхнуть сильную половину. Не любишь ты мужиков. Обида или месть?
— Правда, дела вы удачно спланировали на этот период. Новолуние-начало новых дел. Особенно долгосрочных проектов. — Игнорировав его вопрос, посчитав его глупым и бестактным, продолжила она про своё.
— Отлично. Хоть что-то приятное. Вот только, вопрос мой ты ловко обошла. Но перед нами отель…
— Пришли? — удивилась она.
— Действительно пришли. Может, на чашечку кофе пригласишь?
Она вздрогнула, словно он застал её на месте преступления. Не оглядываясь и не прощаясь, она припустила к себе в номер. «Ещё чего, облезет».
Поездка была чудесной, она почти привыкла к чопорности и заскокам главного. «Может это от молодости и большого ума. Парень не глуп и совсем не прост, вот его и заносит». — Даже расщедрившись, оправдывала она его. В какой-то момент, ей было немного неприятно видеть его в обществе назойливой американки, вертящейся постоянно около генерального. Приглашающая, его на прогулки или в дорогой ресторан, расположенный в старинном дворце, некогда принадлежавшем богатой знати, женщина её раздражала. Или напрягала. Пока она не разобралась. Просто подумала: «Почему, ведь я её не знаю, а до этого молокососа мне вообще нет дела?» Тем не менее дела обстояли так. Она и сама не понимала, откуда вдруг такая бурная ненависть к совершенно незнакомой женщине. Но, командировка закончилась, что удивляться всё хорошее быстро кончается, и они кружили над Москвой, ожидая посадки. Глаза её светились тихой грустью. Было жаль расставаться с островом. Генеральный весь в делах и проектах, прямо из аэропорта, забрав юриста, отправился в офис. А Люда осталась с директором по зарубежэкономсвязям дожидаться разгрузки самолёта, для того, чтоб получать вещи на всю деловую компанию. Звонок Эдика, которому она страшно обрадовалась, застал её, когда они подкатили тележку с вещами к такси.
— Лю, ты где? — хрипел он в трубку.
— Гружусь в такси и сейчас мчу в офис. Я безумно соскучилась.
— Малыш, я тоже. Давай что-то придумаем.
Мысли бешено завертелись по привычному кругу.
— Ты снимешь маску?
— Ни в коем случае, — донеслось до её ушей. Она поняла — он протестовал. Значит всё останется по-прежнему.
— Тогда тебе ни под силу ничего изменить, и придётся потерпеть до вечера.
— Не уверен, — протянул он. — Как поездка?
— Невероятно красиво, — выразила она своё восхищение в двух словах.
А Эд задавал уже следующий вопрос:
— Генеральный?
Она, лукаво улыбнувшись, заявила:
— Знаешь, я почти к нему привыкла.
— То есть? — опешил он.
— Совсем не обращаю никакого внимания, — выпалила она.
Эд откашлялся и спросил:
— Не приставал?
— Кто бы ему позволил… Не кусай трубку. Я не в его вкусе. Там длинноногие дурочки в цене.
Он похмыкал и заявил:
— А, если у меня до вечера оборвётся терпёжка, что тогда?
— Тогда ты снимешь маску. Это ты загнал нас в тупик, — отчеканила она.