Шут королевы Кины
Шрифт:
По-видимому, головной убор являлся для этого человека основным условием нормального функционирования всего организма. Едва только его лохматая макушка скрылась под грязным, потерявшим форму фетром, как начальник стражи удивительным образом преобразился. Одним движением плеч отшвырнув от себя своих подчиненных, он гордо выпрямился и повернулся к троллю:
– На каком основании ты позволил себе коснуться своими грязными лапами моей персоны? – все еще хриплым от удушья голосом, но необычайно надменно спросил он.
– Чего?! – удивился Душегуб.
– Я
– Начальник, у тебя что, сотрясение мозгов, – вполне дружелюбно переспросил тролль, – Хотя не должно этого быть, поскольку самих мозгов нет!
Однако, начальник стражи восточной въездной башни игнорировал хамский выпад Душегуба и продолжил свое выступление:
– За поломку казенных копий и помятие казенной шляпы ты, нечесаный придурок, ответишь по всей строгости муниципальных законов. А закон за такие правонарушения предполагает смертоубийство через погружение в фекалии!
– Шас я тебя самого погружу в фекалии! – взревел разъярившийся тролль, – Причем эти фекалии будут твоими собственными!
Грозная мохнатая лапа снова протянулась к загривку едва пришедшего в себя начальника, но тот, выставив вперед ладони, неожиданно нормальным голосом произнес:
– Не надо!.. Не надо хватать меня за одежду!.. Я все понял!.. Я… все… понял!! И вообще, нам пора двигать, а то трактир закроют на обед!
Он развернулся на девяносто градусов и выбросив руку вдоль дороги в приглашающем жесте, добавил тоном радушного хозяина:
– Прошу!..
Вообще-то, Братство в полном составе уже миновало преграждающие въезд мусорные кучи и находилось на территории города. Тролль, разинув рот, наблюдавший за неожиданными метаморфозами начальника стражи, удивленно поскреб свою шерстяную башку и полез на свою лошадь, а затем неторопливо двинулся за шагнувшим вглубь города начальником.
Эльнорда тронула свою лошадь следом и пробормотала себе под нос едва слышно:
– Похоже, Душегубушка здорово придушил этого начальника… Бедняга совсем сбрендил…
Твист и Фродо восседали в своей тележке и были невозмутимы так же, как и козлы эту тележку тащившие. Изом едва заметно улыбался, поглядывая на замерших у раскрытых ворот стражников…
И только я, едва тронув свою лошадь, насторожился. С каждым шагом коня по мостовой магический фон, окружавший нас, усиливался!
Несколько метров я проехал, напряженно прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь определить источник магии. Однако фон усиливался равномерно, без всплесков и модуляции и, в конце концов, его уровень снова стабилизировался. Создавалось впечатление, что нас накрыло неким магическим облаком, и это облако движется вместе с нами… А может быть это весь город прикрыт таким магическим колпаком, и это означает, что все население города находится под постоянным наблюдением… кого?
Мне становилось в этом месте очень неуютно!
Между тем, наша команда беспрепятственно продвигалась по довольно широкой
Наконец, эта странная, прямая, лишенная ответвлений улица закончилась, упершись в другую улицу, пересекавшую ее под прямым углом.
Мы свернули вправо, а через пару десятков метров – влево и направились дальше в том же направлении, что и прежде, но теперь уже по улочке значительно уже первой, хотя, возможно, такое впечатление создавалось из-за того, что дома, стоявшие на ней были значительно выше.
Начальник стражи, не оборачиваясь, шагал вперед, и нам не оставалось ничего другого, как только следовать за ним. Эта улица была значительно длиннее, но и на ней дома соединялись заборами, придававшими проезжей части подобие некой трубы. Правда теперь в первых этажах окружающих зданий стали появляться лавки, магазины, харчевни или как они там назывались. В одном месте я даже заметил вывеску прачечной.
Но все на свете кончается, кончилась и эта довольно угрюмая улица. Мы выехали на широкую площадь, в центре которой высилась конная статуя мужчины в шляпе. Едва выйдя на площадь, наш проводник сдернул свой головной убор и отвесил статуе довольно неуклюжий поклон. Затем он неодобрительно оглядел свой измызганный кусок фетра и снова водрузил его на свои кудри. После чего он указал пальцем на стоящее с другой стороны площади трехэтажное здание, выкрашенное в салатовый цвет и обратился к троллю:
– Вот лучший ресторан города… А над ним и лучшая гостиница. Так что я выполнил свое обещание, ублюдок мохнатый!
– Как ты меня назвал?! – страшным басом рыкнул Душегуб. Но находясь в седле, он не смог достаточно быстро ухватить своего обидчика за шкирку. Тот отпрыгнул в сторону и пояснил:
– А как мне тебя называть?! Ты посмотри, что ты с моей шляпой сделал! Мне стыдно в таком виде появляться перед господином советником! Ну что он обо мне подумает?!
И он с такой мольбой протянул руки к памятнику, что я тут же понял, кому тот установлен. А начальник стражи продолжал свой плач:
– А если господин советник решит, что я недостаточно почтителен, что я специально надел такое уродство, чтобы досадить ему?! Знаешь, ублюдок, что он со мной сделает?! Не с тобой, а со мной!..
Тролля этот крик души, похоже, несколько смутил. Он пожал плечами и пробурчал:
– Ну, так и скажи своему… советнику, что это я тебе колпак замусолил…
– Не колпак!.. – взвыл наш провожатый, – А шляпу!.. В нашем городе категорически запрещено появляться в колпаках! Всех околпаченных давно выгнали из города!