Шутка с ядом пополам
Шрифт:
— А у думала, вас сегодня здесь не будет, — удивилась она. — Сегодня другие какие-то милиционеры нас песочили.
— Я ненадолго.
Без Вики Марина утратила появившееся последнее время нахальство и не решилась спросить, чего новенького, осмелилась лишь бросить полный неизбывного интереса взгляд. Взгляд голодного каннибала, достаточно окультуренного, чтобы не съесть упитанного миссионера, однако с превеликим трудом справляющегося с этим естественным желанием. Игорь Витальевич, оценив подвиг, благодушно сообщил:
— У Панина на среду безупречное алиби. Зато ваш Некипелов дал студентам контрольную, а сам на полтора часа
В любом случае, не мешало у кого-нибудь проконсультироваться, а Марина доказала умение держать язык за зубами.
— Для Сережи — несомненно, нет. Он строг со студентами и всегда следит, чтобы они не могли списать. И где же он был?
— Этого мы пока не знаем. Вас куда-нибудь подвезти?
— Нет, спасибо. Я зашла попить чаю, а вообще у меня еще там хвостисты сидят. За мной попозже Вика заедет. Она — на редкость хороший человек, Игорь Витальевич.
— Целиком и полностью согласен.
В таком согласии они и попрощались. Марина осталась пить чай, а Талызин отправился к Лидии Петровне. Интересно, как она будет выкручиваться? Правда, из рассказа Иры у следователя сложилось впечатление, что Кристина видела во дворе у Бекетова мужчину, однако прямо этот факт не из чего не вытекал. Что же касается Панина… в его невиновности Игорь Витальевич уверился на сто процентов, а в невиновности оберегаемой им Анны Николаевны… предположим, на девяносто девять. Ну, действительно. Если она убила Бекетова, то кто и почему совершил второе убийство? Ни один человек, кроме Панина, не стал бы ради нее этого делать. А Панин тоже очевидно не делал — иначе не был бы сегодня таким радостным и не выдал бы правды. У него явно гора упала с плеч. Еще бы! Милая добрая Анечка во вторник заявила, что предпочитает видеть мужа мертвым, чем женатым на другой. В отличие от Кристины, пришедшей к прямо противоположному мнению. Итак, во вторник добрая Анечка хочет видеть мужа мертвым, а в среду ее желание исполняется. Панин приходит в ужас, считая ее убийцей, однако все готов простить. Чтобы отвлечь от нее внимание, он всячески запутывает следствие — даже скрывает собственное алиби. Но по характеру он честный, порядочный человек, искренне уважающий Бекетова, и, едва решает, что любимая женщина не виновата и ей ничего не грозит, ставит все на свои места.
Что касается Анны Николаевны, она тоже запутывала следствие, и ее мотивы вполне ясны — обезопасить себя. Ну, а что не всегда была в этом последовательна и предусмотрительна, так большим умом ее бог не наградил. Исходя из вышеизложенного, а особенно из данных Щербакова, на первое место в списке подозреваемых выдвигаются двое — Лидия Петровна Дудко и Сергей Михайлович Некипелов. Особенно она. Подкуп консьержки ради фальшивого алиби и красный мерседес на месте убийства — это серьезно. Лидия Петровна на сей раз была не одна, а с грозным мужем, якобы готовым из ревности на страшный скандал. По виду не скажешь. На полголовы ниже жены и как минимум вдвое худее, он легко был бы сбит с ног легким прикосновением ее кулака.
— А я все вам вроде в прошлый раз сказала, — снисходительно сообщила Лидия Петровна гостю и пояснила для мужа: — Это по поводу того моего знакомого, который из ученых. Я тебе говорила.
— У Лидусика очень культурные знакомые, — похвастался Борис Васильевич. — Есть даже из ученых. Но она вам в прошлый раз все сказала.
— Появились
— Появились новые обстоятельства, Лидусик, — муж, похоже, собирался играть роль переводчика. — Что ты об этом думаешь?
— Какие обстоятельства? — насторожилась Лидия Петровна.
— Прежде всего, конечно, вчерашняя смерть.
— Вы перепутали, — тоном превосходства заметила собеседница. — Вчера были похороны, а смерть в среду.
— У Лидусика превосходная память, — подхалимски прокомментировал Борис Васильевич.
Увы — подловить подозреваемую не удалось. Если она не убивала Кристину, ей действительно неоткуда было знать о ее гибели. Лидия Петровна не общается ни с Некипеловым, ни с Мариной, а только они накануне услышали эту трагическую новость.
— Произошла новая смерть, — нарочито флегматично проинформировал Талызин. — Погибла Кристина.
Следователя интересовала реакция женщины — и реакция эта превзошла все его ожидания.
— Ой, — с радостным удивлением воскликнула Лидия Петровна, — не врете? Что, небось групповое изнасилование? Я всегда знала — доскачется эта девка голопузая. Она б еще без штанов по улице бегала, совсем было бы хорошо!
— Лидусик к разврату всегда очень строгая, — разумеется, реплика мужа.
— Ну, так что? Небось сама парней приваживала, а потом на попятный? Уж я эту современную молодежь прекрасно знаю!
— Нет, — возразил Игорь Витальевич, — девочка погибла при других обстоятельствах. Кроме того, выяснилось, что и в среду обстоятельства были не совсем таковы, как вы обрисовали их мне в прошлый раз. Мы сегодня провели серьезную проверку…
Дважды намекать не потребовалось, Лидия Петровна уловила суть с полуслова.
— Боря, можешь сходить в гараж, повозиться с машиной.
— Можно? — не поверил своему счастью тот.
— Можно, можно.
Борис Васильевич не стал мешкать — вероятно, опасался, что жена передумает. Через минуту ноги его уже не было в квартире. Следователь медленно и серьезно вытащил бланк протокола, сел за стол, затем весомо произнес:
— Вообще-то, допрос подозреваемых полагается проводить в прокуратуре. Служебный опыт подсказывал — дама, всю жизнь проработавшая на складе, должна трепетать перед официальными бумажками, а на доверительный разговор ее не поймаешь.
Так и оказалось.
— В прокуратуре? — сильно сбавив тон, повторила она. — Зачем в прокуратуре? Я не виновата ни в чем.
— Это мы посмотрим. А в прокуратуру вас повезти никогда не поздно. У нас там работают круглосуточно, — оптимистично уведомил Талызин.
Похоже, ночь в прокуратуре Лидию Петровну не прельщала.
— В чем подозреваете-то? — агрессивно осведомилась она. — Учтите, если я прошлый раз что не так сказала, так я просто могла позабыть. Я вообще позабыла, что вам в прошлый раз говорила. У меня память плохая.
— А ваш муж уверял, что превосходная.
— Ну, кое-что помню. Вот помню, что бланка никакого у вас в прошлый раз не было. Значит, это был не правильный допрос, а так, трепотня.
— Да, в прошлый раз вы еще считались свидетелем, а не подозреваемой. Предупреждаю вас об ответственности за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от показаний, а также о том, что все вами сказанное может быть использовано против вас. Распишитесь вот здесь, пожалуйста. Роспись получилась корявой, рука дамы дрожала.