Шутка Вершителей

Литвинова Елена

— Собирайся! Тебе выделили комнату в другом месте!

Я подняла подбородок, поняв, что герцог захотел поселить меня под свой бочок, поближе, чтобы не ходить в эту часть форта! Вот сейчас и проверим слова Гэйелда о том, что теперь он меня не тронет!

— Я. Никуда. Отсюда. Не пойду! — я подняла подбородок и прямо посмотрела в глаза супругу.

— Но Тибо… — опять начал говорить комендант за его спиной. Ко мне в комнату так никто и не вошёл.

— Это моё последнее слово. Вы сможете переселить меня только силой!

Герцог брезгливо посмотрел

на голые стены и скудную обстановку, так, как будто увидел всё это в первый раз.

— Оставайся, если нравится… Только обратно свои вещи будешь переносить сама!

— Хорошо, господин Томарик! Завтра и займусь!

От моего официального обращения герцога перекосило, но мне уже давно было плевать на его чувства, как, впрочем, и ему на мои!

— Покойной ночи, Тибо! — сказал мне комендант, когда все ушли. Герцог же отправился обратно молча. — Сейчас мы просто поставим дверь, а завтра работники её починят…

— Благодарю, Вас, господин Тренган… Если бы не Вы, то моя жизнь здесь была просто невыносимой! — и я поклонилась мужчине, он поклонился мне в ответ, сказав:

— Не преувеличивай…

— Нет, это не преувеличение, господин комендант. Разве этот случай с вышибанием дверей не показатель?

И он, качая головой, вышел за порог и тут же кому-то сказал удивлённо:

— Вы?!!!

И по коридору затопали шаги сразу двух человек. Кто-то просто нас подслушивал под дверью!

Сон и усталость у меня как рукой сняло, и я, покосившись на едва прикрывающую вход дверь, вынула из сумки свои сокровища: платье, туфли и украшения. Я прекрасно помнила, что, кто-то из своих, из работниц, настолько ненавидит меня, что сначала обокрал, а потом и подставил, рассказав Осталии Бендерик о тайнике под половицей!

Я старалась быть осторожной. Мне просто понравились подарки, но только теперь я не знала, куда мне можно было бы их положить так, чтобы ничего не украли. И этот вопрос мне предстояло решить завтра же!

Утром я подхватила свою сумку и отправилась на приём к господину Тренгану. По дороге со мной очень вежливо здоровались, поглядывая на меня с удивлением и любопытством, все девушки и женщины, даже те, что со мной на кухне не работали.

И тут из своей комнаты вышла Эдда. Увидев меня, она вежливо поклонилась, ничего не сказав. Я тоже наклонила голову: с меня не убудит. Эдда была не виновата, что её подло обманули. Но сама я что-то всем доказывать и оправдываться не собиралась. Я себе дала время проживания в форте до следующего отбытия герцога из него. Бежать я теперь собиралась быстро, чётко и прямо к порталу.

У дверей кабинета коменданта было немноголюдно, но стоявшие к нему мужчины в военной форме, вдруг вежливо мне поклонились, и мне пришлось сделать тоже самое им в ответ. И когда секретарь позвал следующего посетителя, они знаками показали мне, что пропускают вперёд. Я была удивлена так сильно, что просто онемела! Ведь в прошлый раз меня разве что не оскорбляли вслух все эти военные хлыщи из высшего сословия!

Секретарь, тоже с поклоном, проводил меня к дверям. Когда я вошла,

комендант что-то писал, а, подняв свою голову вверх, он очень удивился, особенно узрев меня с сумкой.

— Тибо? Что случилось? Вы с герцогом куда-то уезжаете?

— Мы с герцогом? С чего бы это? — я в начале не поняла, к чему он так сказал. — А-а-а… Вы про сумку… Так у меня комната без дверей, а в сумке — дорогостоящие подарки от благодарных выздоровевших… Не хотелось бы их потерять!

— Я понял тебя… Мой секретарь уже распорядился, и дверь тебе сделают… Я также приказал Эдде найти тебе помощниц, чтобы они обратно перенесли твои вещи…

— Да, кстати, господин комендант, а где они? Куда это Вы меня выселили? — я придала своему вопросу веселья.

— Так твой супруг сказал тебе: к нему в дом, по соседству… Там тебе определили огромные покои! Может, откинешь свою гордость и передумаешь? Тебе теперь с ним век жить…

— Нет, благодарю… — смеяться мне как-то перехотелось. — Вообще-то, я пришла к Вам насчёт работы с медикусом…

— Я не говорил ещё с господином Кенгором, но сегодня собираюсь сделать это. Подождёшь один день, Тибо?

— Да, конечно… — и я, попрощавшись, отправилась в общий зал для работниц на завтрак. Кухонные девушки должны были уже поесть, следующими ели прачки и две потасканные гарнизонные шлюхи. Столы были уже пусты, но я села вместе со всеми.

Работницы замерли.

— И не гребуешь садиться с нами, кашани брата короля? — заговорила хриплым голосом одна из них.

— С чего это? — буркнула я.

— Ты должна есть с серебра и золота в хозяйской гостиной… А подавать тебе будут молодые красавицы из наших богатеек!

— Однако же я сижу здесь и ем из глиняной посуды. А обслужить себя могу и сама! — отрезала я. Потом взяла из общей корзиночки кусок лепёшки и засунула себе в рот. Женщины переглянулись, но больше меня не трогали.

Потом я послонялась по двору, благо погода стояла хорошая. Было уже достаточно прохладно, удушающая жара начала отступать. Я присела на чурбачок рядом с крепостной стеной и смотрела на купающихся в грязи квочек. Кудахтанье и клокотание этой домашней живности немного спасло меня от тоски. Без дела она хватала меня за горло, заставляя мыслями переноситься домой, к детям и отцу!

Тут и нашёл меня посыльный от коменданта. Он сказал, что господин Аррат уже ожидает меня для предварительной беседы.

Я быстрым шагом направилась вслед за посыльным. Возле лечебного домика никого не было, и вошла в знакомую дверь.

— Кто там? — резко окликнул меня мужчина, уткнувшийся носом в какую-то книгу, даже не отрываясь от неё.

— Это я, Тибо Ганнарик, господин Аррат… — и не успела я договорить, как мужчина, будто ошпаренный, подскочил со своего места и заговорил:

— Госпожа Тибо! Добрый день! Присаживайтесь! — он начал нарезать вокруг меня круги, преданно заглядывая в глаза. — Вы меня простите за прошлый раз. Я просто не знал, что Вы — кашани… Только не пойму, почему Вы решили скрыть этот факт! Это же такая честь!