Схватка(Повесть о ростовских подпольщиках)
Шрифт:
Вернидуб подошел к столу, тяжело стуча протезом, и сказал:
— Господин полковник, это написал генерал! А он, думаю, знает, что можно, а что нет.
Полковник устало улыбнулся.
— Мне нравится, молодой человек, ваша вера в авторитет старших. Но генерал — в Ростове, далековато. Я же — здесь. Не могу-с. Честь имею. А девицам вообще в такое время дома сидеть полагается. Вот-с! Ах да, вы студентки! Сиречь — необыкновенные. Но — увы, увы!
Тогда вмешалась Анна. Потихонечку подвигая полковнику документы, она умоляюще
— Господин полковник, как отца родного прошу — посмотрите всё же документы. Может, есть возможность выдать пропуск? Ну, посмотрите, — мне необходимо к маме. Папы давно нет, красные его убили. Ну пожалуйста, господин полковник!
Анна заранее положила в документы деньги и хотела, чтобы полковник увидел их. Да, кажется, полковник и сам уже заметил краешек купюры. Полистав для приличия документы, тяжело вздохнув: «Ну что с вами поделаешь!» — взял документы и вышел в соседнюю комнату. Вернувшись, протянул пропуск на три лица и документы, конечно, без денег.
— Только, господа, езжайте ночью. Дело более надежное.
Наняли подводчика, который заломил несусветную цену, но был ли тут смысл торговаться! И в ту же ночь связные переехали прифронтовую полосу, прибыли на Константиновский стекольный завод. Советские часовые отвели неизвестных в штаб своей части, там выслушали их, посмотрели матерчатые мандаты, которые пришлось выпороть из швов пальто, дали провожатого и на паровозе отправили в Дружковку, где уже был тыл красных. Затем посланцы ростовского подполья в поезде добрались в Харьков.
Здесь их поджидала относительная неудача: в Воронеже в это время проходило совещание по устройству Советской власти в освобожденных районах Дона, большинство ответственных работников были там. Ростовцы засобирались в Воронеж.
Член Донбюро Решетков сказал:
— Товарищ Дмитрий, ты очень заметен, я бы не советовал тебе ехать на совещание. Дождись здесь Анну и Варю.
Совет был разумным. Рисковать ни к чему.
В ожидании Анны и Вари Дмитрий много читал, расспрашивал товарищей, как складывается здесь Советская власть и видел, что все живут ожиданием близкого разгрома белогвардейцев.
Анна и Варя вернулись с товарищами, возбужденные и довольные, много увидевшие, много узнавшие. Привезли пятьсот тысяч рублей и директивы. Была среди них и такая:
«Секретно.
Донское бюро РКП, заслушав доклад делегата Ростово-Нахичеванского комитета РКП, констатируя сильный рост революционного настроения в массах, рабочих и крестьянских, Ростовского и Таганрогского районов, опережающих рост партийной организации:
1. Считает необходимым подыскать подходящих партийных товарищей и командировать в Ростов.
2. Считает необходимым, чтобы Ростовская и другие нелегальные партийные организации по-прежнему вели усиленную партийную работу, довели ее до максимальных размеров и взяли руководство стихийным движением в свои руки.
3. Партийные организации должны приложить
4. Предлагается обратить внимание на подготовку к завоеванию положения в профессиональных союзах и других рабочих организациях через членов этих союзов.
4
Социалистов-революционеров, эсеров.
5. Предлагается всем партийным организациям приложить все усилия к дезорганизации фронта и тыла противника, не забывая, что главным условием успеха дезорганизации является сильная партийная организация.
6. Ростово-Нахичеванский комитет РКП, являясь естественным ближайшим партийным центром для нелегальных организаций Ростовского, Таганрогского районов и даже Кубанской области, по мере возможности обслуживает эти организации литературой, информацией, указаниями о работе».
Эту директиву решили везти, большинство же документов выучили наизусть.
Из Харькова ехать решили порознь. Деньги разделили так: 200 тысяч рублей везет в протезе Дмитрий, там же и директива Донбюро, по 150 тысяч взяли девушки. В Донбюро предупредили, что денег больше Ростово-Нахичеванскому комитету не дадут, пока не будет представлен отчет: за комитетом числится большая сумма.
Дмитрий выехал два дня спустя после девушек. В Константиновке его встретил Зубков и сообщил, что Анна и Варя переехали фронт благополучно. Можно трогаться в путь и Вернидубу.
— Вам, наверное, легче найти подводу, — попросил Дмитрий Зубкова.
И утром сани понесли Вернидуба к станции Кривой Торец. Уже были видны строения станции, когда впереди вдруг появился разъезд белых. По форме Дмитрий определил — дроздовцы, а у него пропуск от красных, думал, может, еще встретятся свои. Вернидуб сунул пропуск в коробку из-под папирос и выбросил в снег.
— Кто такие? Куда едете? — старший разъезда придержал коня.
Дмитрий протянул документы. Дроздовец долго читал, шевеля губами, потом решительно сказал:
— Давай в комендатуру, там разберутся.
Не слушая больше Дмитрия, приказал извозчику:
— Паняй!
Комендант в чине капитана выслушал Дмитрия не перебивая. Потом кивнул охране:
— Выведите пока! И давайте подводчика.
Прошло каких-нибудь десять минут, зовут Вернидуба. Здесь же подводчик. Теперь комендант чувствует себя уже на коне, весел и насмешлив:
— Какой пропуск ты показал красным при переезде в прифронтовую полосу?
— Я показал те же документы, что и вам. Справку о том, что протез не готов и заказ аннулирован. Обойдусь пока старым, дорогое удовольствие — так ездить.