Схватка с судьбой
Шрифт:
Наверное, поэтому Майяри относилась к Плетущей Косы если не с доброжелательством, то хотя бы с терпением. Хотя знала, что Зиярелла сообщает деду каждое её слово.
– Госпожа, – Харана ещё выше вскинула подбородок, – мы пришли, чтобы помочь вам. Это наша обязанность.
– Я не приказывала, – почти спокойно отозвалась Майяри.
Своё главное представление перед мужчинами общины она отыграла. Показывать свою силу ещё и перед слабыми женщинами она не собиралась.
А всё же как просто устроена община. Все понимают и уважают только силу. Одну лишь её. Можно не напрягать голову,
В Салее сложнее. Майяри помнила, с какими трудностями встретилась в первый год жизни на равнине. Старые методы не помогали. Здесь если более сильный выказывал тебе пренебрежение, то и остальные перенимали это отношение. На равнине же в большинстве случаев подобное поведение считали высокомерным. Приходилось быть хитрее, чтобы вызвать расположение, и использовать кучу различных средств.
– Госпожа, я не думаю, что это допустимо… – Харана едва губы разжимала.
– Что за тон? – прищурилась Майяри. – Если старейшина мной недоволен, это не значит, что ты, ничтожная, смеешь смотреть на меня с пренебрежением. Ещё раз услышу подобное, и твои внуки развеют на рассвете твой прах. Ясно?
Губы старухи поджались ещё сильнее, взгляд стал злее, но подбородок чуточку опустился. Придираться к выражению лица госпожа не стала.
Молча развернулась, выгребла из атрепана первый попавшийся не слишком броский наряд и направилась к купальне.
– И не сметь ходить за мной, – бросила она напоследок.
Купалась Майяри недолго. Опасалась, что дед пришлёт лекаря, а этот беспринципный старикашка, пользуясь своим положением, мог вломиться и в купальню. И увидеть кое-что его глазам не предназначенное. Если замужество с оборотнем просто низвело её в глазах жителей общины на самое дно, то сияющий камень в груди они принять никак не смогут.
Майяри подозревала, что дед собирался расторгнуть её брак с Ранхашем. Как он собирался это сделать, для неё пока оставалось загадкой. Может, он считал, что главы двух семей смогут договориться между собой. Право, не ссориться же из-за женщины? Всё же представление о Вотых у деда было несколько неполным. И Майяри тоже представляла их другими.
А может, он и не думает её разводить? Просто отдаст какому-нибудь чистокровному хаги, дождётся рождения ребёнка и избавится от неё. Но не может же старейшина думать, что Вотые так просто отступят и не будут её искать? Будут! Хотя бы ради собственной чести. Старейшина бы обязательно подумал об этом. Принуждение невестки рода Вотый к сожительству с другим мужчиной… Нет, они не стерпят подобного оскорбления.
Значит, брак должен быть расторгнут, но каким способом? Нет, Майяри не собиралась сидеть и ждать, когда её разведут с Ранхашем. Но зная планы деда, она чувствовала бы себя спокойнее.
Оделась Майяри тоже в купальне. Там же вымыла старые сапоги и тут же их натянула. Чем вызвала вздох ужаса у Одевающей, когда вышла. Но ледяной взгляд госпожи заставил её прикусить язык и смиренно опустить голову.
Всё то время, пока Зиярелла заплетала ей косы, Одевающая и Омывающая стояли в стороне и ждали. Майяри их не гнала. Напротив,
Пока она одёргивала юбку и выравнивала каждую складочку, Майяри задумчиво созерцала себя в зеркале, вспоминая и привыкая к своему прежнему облику. По плечам были рассыпаны десятки мелких косичек, скреплённых на концах брякающими подвесками. Тяжеловато, но Майяри нравился звон. И нравилось ощущение того, будто у неё отросла звериная грива. Внутри сразу появлялось что-то новое, хищное и дерзкое. Пожалуй, по этой части своего прошлого она даже скучала.
– А что произошло с Зияреллой? – не очень заинтересованно полюбопытствовала Майяри.
Начинать всегда следовало с чего-нибудь не очень существенного. Харана наверняка получила от старейшины указание не особо-то посвящать блудную госпожу в дела общины. А так в безобидных сплетнях могло проскользнуть что-то интересное и важное.
– О, – Иррадера вскинула на Майяри заблестевшие глаза, нерешительно посмотрела на свекровь и с жаром начала: – Видят боги, сама виновата!
– М-м-м, – госпожа благосклонно улыбнулась.
– Муж её всё-таки прогнал! – с мстительным злорадством выдала женщина.
Когда-то Иррадера тоже плела косы, но рядом с искусством Зияреллы её умение выглядело совсем ничтожно.
– Четыре года назад она в очередной раз забеременела, клялась мужу, что в этот раз уж точно сын. Тот даже, глупец, обрадовался. А потом, когда она уже восьмой месяц дохаживала, пошёл к Говорящему с богами, и тот ему сказал, что врёт она. Шестая дочь родится.
Харана сурово поджала губы, и Майяри потерялась в догадках, кого именно она не одобряет.
– Рахнарр, конечно же, разозлился, – Одевающая попыталась спрятать улыбку. – Да и как ему не злиться? Столько лет, а ни одного сына. Пусть боги дали Зиярелле чудесные руки, но одарили пустым чревом, способным рожать одних дочерей. Разве будет полезна такая жена мужу?
Майяри не ответила, но старательно удерживала благожелательную улыбку. Иррадера выглядела очень довольной, она-то родила своему мужу двух сыновей!
– Ну Рахнарр и ударил её в живот, убив плод одним ударом. Зачем ему ещё одна дочь? Опять на смех всей общине? У Зияреллы начались роды, и разродилась она мёртвым ребёнком. Говорящий не соврал, действительно девочка. Сама Зиярелла долго после этого болела, тогда же и поседела. А как оправилась, Рахнарр её отцу и вернул. Тот, понятное дело, рад не был. Потом уж Рахнарр женился второй раз, и через год у него сын родился. Вот что значит хорошая жена!
Майяри продолжала улыбаться, чувствуя, как скручивает судорогой скулы.
– А на Зияреллу, видать, боги за что-то осерчали. Два года назад две её младшие дочери попали под обвал. Их даже для похорон откапывать не стали пытаться. А старшие…
– Иррадера, – сухо окликнула Омывающая, и Майяри насторожилась.
Что там со старшими такое, раз ей знать не полагается?
Одевающая испуганно прикусила язык и начала подолом натирать сапоги Майяри.
– Печальная судьба, – ровно произнесла госпожа, – но так распорядились боги.